Чертог Восхода Асуры - стр. 32

– Есть правила.

Об этих правилах ему ещё только предстояло узнать.

– Что с тобой? – ослабив галстук, снова заговорил Макс, когда больше не смог игнорировать, что брата трясёт. – Ты ширяешься, что ли?

Этот вопрос вызвал только отрывистый смех. Мысли были вязкими и всплывали на поверхность сознания медленно. Отупевшая голова тогда не смогла выдать ничего умнее, чем удар по самому больному:

– Как хорошо, что ты вернулся, папочка.

– Ушлёпок несчастный, – бросил ему Макс, растворяясь в столпе слепящей чувствительные глаза энергии. – Счастливой дороги на тот свет.

Словно оступившись, Рейн слишком глубоко провалился в это воспоминание, чтобы быстро вернуться к грохочущей реальности.

– Эй, – окликнул его Макс, – давай ты хоть сейчас соберёшься?

– Я в норме, – прохрипел Рейн, проходя мимо.

Восставшая из пепла ярость тянула его обратно в глубины прошлого с такой силой, что сложно было стряхнуть её с себя, как дурной сон, коим она по сути своей и являлась, потому что измученная за последний месяц воспоминаниями и иллюзиями голова воспринимала всё нереальное острее, чем обычно.

– У тебя вид, будто ты готов удавить первого встречного. Может, я и тренировался на кроликах, но и они бы сообразили, что с тобой дел лучше не иметь. Что тогда говорить об этих ирландцах?

– Действительно, – сказал Рейн, всё ещё пытаясь избавиться от отравившего голову гнева. – Интересно, сообразят ли они то же самое насчёт тебя?

Макс устало опустил голову.

– Иногда так хочется тебе врезать, просто до дрожи в руках… – проговорил он, с усилием контролируя громкость голоса. Ему потребовалось время, чтобы совладать с собой и продолжить: – Если это хоть немного поможет сегодняшнему дню, я сколько угодно готов повторять, что охренеть как виноват и всегда сожалел о том, что бросил вас, хоть и осознал всё поздно. Но терпение у меня не безграничное.

На деле же нужно было не так и много времени, чтобы выбраться из пут оживших воспоминаний. Рейн зацепился взглядом за двух удаляющихся прохожих в ярко-зелёных шервани, длинных индийских пиджаках со стойками, пока они не растворились в толпе, а рядом не возникла гурьба чумазых попрошаек, заприметивших в них с братом лёгкую добычу. Он вынул центовую мелочь из карманов шорт и дал им убедиться, что предложить больше нечего. К этому моменту его злость почти утихла.

– Без контроля мне будет туго, – проговорил Рейн, поворотом головы провожая ребятню, потерявшую к ним интерес.

Макс нахмурился:

– Дэн, послушай. Контроль – сильнейший депрессант. Кажется, что с ним легче, но по итогу, когда он перестает работать, всё становится только хуже, – продолжал брат. – Нечего вообще было за него браться. С твоим-то прошлым.