Черный ястреб - стр. 9
– Они воспользовались моим оружием. – Эйдриан наклонился и поднял нож с пола. Он помнил мельчайшие подробности его изготовления. Помнил, как впервые поднес полоску стали к точилу. Ему потребовалось несколько часов, чтобы придать лезвию необходимую форму.
Некоторые ножи оживают. Да, есть в них что-то от живого существа. И никто не переубедил бы Эйдриана в обратном. Этот нож был злым, полным решимости. Настоящий убийца.
«Но ведь ты не убил ее, правда? Должна же в тебе остаться хоть капля преданности своему создателю».
Эйдриан взвесил нож в руке и метнул его в дверной косяк. Лезвие с глухим стуком погрузилось в деревянную поверхность. Кекс тотчас открыл глаза и потрусил прочь, чтобы спрятаться за спинку стула.
Эйдриан вытащил нож из косяка и положил его на каминную полку лезвием к стене, чтобы нож не ранил кого-нибудь невзначай.
– Они столпились внизу и ждут приказов, – произнес Дойл, – а сумерки сгущаются. – Ответа не последовало, и он добавил: – Я не позволю ей умереть в твое отсутствие. Не стоит терять времени.
Жюстина первая вытолкала бы его за дверь. Отправила бы выполнять свою работу. Эйдриан отчетливо представлял, как она сурово хмурит брови.
Наклонившись к ее уху, он прошептал:
– Дождись меня, Сова. Помнишь, ты обещала перерезать мне горло, когда я засну? Так сдержи свое обещание. У нас с тобой осталось незаконченное дело.
Жюстина лежала, беспокойно мотая головой. Ее лоб прорезали складки, а губы шевелились, точно она силилась что-то сказать. Все еще дышала. Все еще жила.
Эйдриан выпрямился.
– Я убью негодяя, сделавшего это.
– Знаю, – ответил Дойл.
Пакс поспешил за Эйдрианом.
– Останься, – сказал Дойл.
– Мне нужно…
– Это подождет. Ступай к кровати и приподними ее. Нужно попытаться покормить ее бульоном. – С этими словами Дойл взял со стола миску.
– Я пришлю Фелисити.
– Жюстина с ней незнакома. А тебя знает. Даже когда голова отключается, тело чувствует, если его касается незнакомец.
Пакс подошел к постели и осторожно приподнял Жюстину, стараясь не задеть перевязанную руку. Их разделяло одеяло, поэтому он не касался ее кожи.
– Она принадлежит Хоукеру.
– Думаю, она не будет возражать против твоей помощи. Черт, да она даже не узнает об этом, если не станешь распускать язык. Хоукера тоже не стоит просвещать. – Дойл зачерпнул ложкой бульон и заговорил с Жюстиной: – Нужно попить.
Жюстина проглотила бульон, хотя глаз не открыла.
– У тебя много разных талантов. – Пакс неловко заерзал на стуле, стараясь не проявлять интереса к женщине, принадлежащей Хоукеру.
– Немудрено, когда у тебя четверо детей и жена, дающая приют каждому бездомному, что встречается на пути. – В голосе Дойла послышалась неподдельная гордость, когда он заговорил о жене.