Черный ястреб - стр. 10

Жюстина проглотила еще ложку, а потом жадно приникла к миске, поднесенной к ее губам. Насытившись, она склонила голову на грудь Пакса и вновь погрузилась в забытье. Выждав некоторое время, Пакс осторожно опустил голову Жюстины на подушку.

– Ну вот и славно, – удовлетворенно кивнул Дойл. Взяв одной рукой стул, он поставил его рядом с кроватью и грузно опустился на него. – Посижу здесь. Попроси Фелисити принести чаю.

– Убрать этот нож?

– Оставь. Кажется, у Хоукера есть какие-то соображения относительно него.

– Ты же понимаешь, что это значит? Я о том, что негодяи воспользовались его ножом.

Дойл кивнул.

– А вот Хоукер, кажется, не понимает. Пока не понимает. У него мысли не тем заняты. – Пакс многозначительно посмотрел на Жюстину.

– Он все поймет.

– Ножи Эйдриана Хоукхерста известны по всей Европе. Ножи Черного Ястреба. Кто-то хочет, чтобы думали, будто Жюстину убил он.

– Так и есть.

В Лондоне не так уж много мест, где четверо предателей-заговорщиков могли встретиться тайно. Благодаря длительному сотрудничеству и общему прошлому они стали неразлучны. В самом начале своей деятельности они вынуждены были соблюдать предосторожности в соответствии с приказом человека, переправившего их в Англию. После его смерти они продолжали соблюдать конспирацию, исходя из приобретенного опыта. Теперь, спустя много лет, это вошло в привычку.

Мужчина, одетый в костюм палача, произнес:

– Ему почти шесть, не так ли? Довольно крупный для своего возраста.

– Он достаточно большой, чтобы обзавестись собственным пони, – заговорила одна из женщин. На ней было вызывающе яркое платье, а лицо скрывала венецианская карнавальная маска. – Я надеялась, что это будет… действительно маленькая лошадка.

Две женщины и двое мужчин стояли в скрытой за занавеской нише рядом с танцевальным залом. Даже само их дыхание отдавало предательством. Слишком давно вступили они в тайный сговор друг с другом. Шантаж и убийства связывали крепче, чем узы родства.

Звуки скрипок, флейт и виолончелей сплетались в причудливую мелодию. Феи и пираты, пастушки и английские рыцари кружились в быстром шотландском танце.

Женщина в карнавальной маске произнесла:

– Я порчу его. Мы всегда портим тех, кто младше. – Она раскрыла и вновь закрыла веер. – Он кажется таким маленьким на этом огромном пони.

Женщина в костюме Клеопатры отвернулась с выражением скуки на лице. У нее не было детей.

– Его назвали Палисейд. Ну что за имя для лошади? Ведь с английского это переводится как забор?

– Да, стена, окружающая крепость. Хорошее имя. Сильное, – заметил крепкий приземистый мужчина в плаще и латах средневекового тамплиера. Он выглядел настоящим солдатом, коим по сути и являлся.