Черный парус беды - стр. 34

– Мила… – пролепетал Федор. – Крошка моя.

– Вот не знал, – деланно удивился я. – Что крошка и что твоя. Но вы там сами разбирайтесь, кто кому кто. Ты чего же, урод, так нарезался?

– Обзываешься, – плаксиво протянул Полуяров. – А я, можно сказать, чудом от бабы с косой сбежал. Она мне, можно сказать, на пятки давила. Я, можно сказать, по краешку прошел. Да я…

Что-нибудь еще сказать Полуярову-младшему пороху не хватило. Голова его запрокинулась, вежды сомкнулись, и он захрапел.

Бутылка выскользнула из его пальцев, упала в воду и закачалась в окружении щепок, обрывков бумаги и лохмотьев серой пены.

Можно было бы разбудить Полуярова, пара средней легкости ударов дубинкой по ребрам этому поспособствуют, но я подумал: «Зачем?» Действительно, толку от Федьки сейчас, как от козла молока. Поспит часок, вот тогда можно и по ребрам.

С этой беспощадной мыслью я покинул каюту.

Из-за «пирамиды», казавшейся отсюда крошечной и не способной укрыть кого-то крупнее кролика, показалась Шелестова.

– Все в порядке! – крикнул я.

Вряд ли Мила на таком расстоянии разглядела улыбку на моем лице. А я улыбался – не для нее, для себя. Все-таки одним трупом меньше.

Шелестова подошла к воде и остановилась в нерешительности.

– Есть хочешь? – сбавил я несколько децибел.

Мила закивала.

– Тогда двигай сюда!

– Нет. – Шелестова покачала головой. – Ты.

Щас! Вот все брошу и метнусь. Нет, дорогуша, разносчиком пиццы я работать не подписывался. Как и прочих продовольственных товаров.

Я повторил за ней все в точности, разве что головой качнул энергичнее. И слова произнес те же:

– Нет. Ты. – И добавил: – Здесь интересно.

Шелестова помешкала и… вошла в воду. Не стала раздеваться, с меня пример брать.

– Штаны мои захвати!

Мила не стала возвращаться. Вот женщины! Всегда у них так. От смерти спасти – это пожалуйста, а голому мужику трузера доставить – это как бы себя уронить.

Ну и ладно, если ее мои коленки не смущают, так и пусть. Я не в претензии. Когда человеку по гроб жизни обязан, штаны не в счет.

* * *

Полуярову я сказал:

– Хорошо подумал?

– Ты, Андрюха, ее не знаешь, потому и сомневаешься.

– Я не в ней сомневаюсь, я в нас сомневаюсь. Лично я бром глотать не намерен, поэтому гарантировать, что не коснусь ее сальным взглядом, не могу.

– А при чем тут бром?

– Как говорил мой комвзвода Залога: ты не служил, тебе не понять.

– Опускает, что ли?

– Точнее, не поднимает. Тебя как с ней познакомиться угораздило?

– В прошлом году приятель пригласил прокатиться от Родоса до Крита и обратно, а она в команде была. Я тебе, Андрюха, так скажу: у нее, похоже, что-то с ориентацией. Или она свою нормальную тщательно скрывает. Холодная, как ледышка. Ни глазками стрельнуть, ни прелестями своими похвастаться, напоказ выставить. А ведь есть что!