Черный меч царя Кощея - стр. 42
– Бабуля! Еремеев! Есть кто-нибудь?!
Бесполезно. Родное отделение милиции словно вымерло. Мы переглянулись и кинулись в разные стороны: я в дом, а мой напарник в баню. Дверь была заколочена крест-накрест двумя свежестругаными досками. Я попытался отодрать их, но прибили надёжно. Да что же у нас тут опять творится-то?! Ни на минуту их оставить нельзя…
– Никита Иванович, гляньте-ка начальственным взглядом, – тихо подошёл ко мне Митя, протягивая лист гербовой бумаги. – Я ворота распахнул, а тама… вот! Прибито!
– «Царский указ», – быстро вслух начал читать я. – «По совету Боярской Думы и собственному их решению, в заботе о городе моём, землях и всех честных людях, повелеваю! Милицию лукошкинскую распустить!»
– Что?!! – взвыл Митя.
Я схватился за сердце, с трудом овладел языком и продолжил:
– «Понеже сыскной воевода и помощник его беспутный Митька Лобов в колодце утопли, за их смерть Бабе-яге ответ держать! Сотню стрелецкую еремеевскую в войска возвернуть. Пущай на поле брани свою храбрость доказывают. А коли у кого какие жалобы на милицию имеются да на проступки их лиходейские, тому к дьяку Филимону Груздеву идти надобно. Челом бить, справедливости требовать, на подарки не скупиться. Всё божьей волей и содеется, понеже всех люблю, целую, обнимаю и в беде не брошу. Вы мне – дети, я вам – отец! Добрый, но строгий и справедливый! Всегда ваш, Горох». Что за хрень?
– Опередили, Никита Иванович, я первый то же самое спросить хотел.
– Спрашивай.
– Спрашиваю: что за хрень?! Нешто государь наш в здравом уме и твёрдой памяти такое мог написать?
– Не мог, – уверенно подтвердил я. – И слог не его, и манера речи, да и вообще всё. Митя, у нас тут, похоже, государственный переворот произошёл. Царя либо опоили, либо грохнули, либо подменили на брата-близнеца, как в «Железной маске»…
– Что за история занимательная? Про кузнеца-маньяка, поди? То-то мне Маняшин отец сразу подозрительным показался. И корова ихняя дрессированная, прямо носорог какой-то, а не домашняя скотина!
– Му-у, – тянуче раздалось сбоку.
– Назови чёрта по имени, он тут как тут, – простонал наш младший сотрудник, прячась за мою спину. – Может, Шмулинсона пригласить? Он её в прошлый раз дюже напугал рассказом про кошерную говядину.
– Глупости. – Я протянул руку, и корова, подойдя поближе, доверчиво подставила лоб под мою ладонь. Не знаю, чего они с Митей так невзлюбили друг друга – с любым животным всегда можно найти контакт. Помнится, в деревне мне тоже от этой рогатой прелести досталось, но в городе она вела себя вполне пристойно.