Черный ход - стр. 35
Двое рослых тахтонов тащили пупырчатый ящик с ручками, полный хитрых загогулин. Ящик упирался, выпускал щупальца, хватался за землю. Часть загогулин мерцала, другие оставались темными. Однажды Джош видел, как Кузнец делал именно такие штуки.
Интересно, чем Кузнец занят сейчас? И как его найти?
Город – если это был город – менялся от раза к разу. Даже оказавшись в месте, знакомом по предыдущим снам, Джош путался, терялся, не находил дороги.
А потом на него накатывало, как сейчас.
Все сделалось понятным, родным. Аж сердце защемило! (У него есть сердце?) Если город неизменен, город – падаль, мертвечина. Живой город постоянно меняется, как же иначе? Три уважаемые савты на крыше? Они заняты важным делом: плетут Сети Охранения, удерживают хаос мира в срединном состоянии.
Дети, нырявшие в дымный ручей и не выныривавшие из него, вызывали умиление и легкую зависть взрослого. Ах, беззаботное детство! Нырнуть бы вот так же в щекочущие теплые струи, чтобы мигом раньше возникнуть на другом конце города. А поймаешь изумрудную струю – окажешься на поле топтунов, где вкусняшки, старательно затоптанные в черный пепел, вспыхивают прямо у тебя во рту.
Он видел мир глазами тахтона.
Найти Кузнеца? Что может быть проще? Узор арок в небе. Малые нити судеб. Сочетание цветов. Дрожь, переплетение. Мерцание. Потяни за ниточку…
Отпустило.
Узнавание сгинуло, вернулось удивление.
За этот краткий миг Джош успел переместиться. Куда? Куда и желал. Это сон, напомнил он себе. Чего во сне не случится? Вот и Кузнец: коренастый, широкоплечий, темный, будто в копоти. Тусклые отблески металла на затылке и предплечьях. Как и раньше, в кузнице отсутствовала одна стена – хоть что-то здесь не меняется! Встав к пустоте спиной, Кузнец охаживал диковинной коленчатой кувалдой пустую наковальню.
Или какую-то штуку, что лишь притворялась наковальней.
Сверху, сбоку. Наискось, крест-накрест. С хитрым подвывертом. Наковальня (кто? что?!) в ответ глухо охала, вздыхала, колыхалась мясным студнем. Кроме этого, никаких иных результатов работа Кузнеца не давала. Но Джош знал: в аду результат, случается, опережает действие. Он попятился, заглянул себе за спину – и на третьем шаге (у меня есть ноги?) увидел другую кузню, другого Кузнеца, словно отраженных в мутноватом зеркале. Здесь, в отражении, после каждого удара кувалды в кузне вспучивался пол, земляной бутон лопался – и извергал на поверхность шесть зеленых шаров величиной с яблоко. Шары с резвостью играющих щенят катились в дальний угол, взбирались друг на друга, укладываясь аккуратными пирамидками – и застывали без движения.