Чёрные апостолы - стр. 2
– Что же, я другу не могу помочь? – ответил я искренне.
– Нет, нет. Ты иди. А может, подвезти?
– Да мне рядом. Может, позвоню, хоть узнаю, как твои дела.
– Только звони на мобилу, не надо родителей травмировать, они и так на взводе. Пока.
– Пока. Удачи тебе.
– Спасибо.
И я пошел домой. На самом деле идти было не так уж близко, но и не так далеко. Я привык к пешей ходьбе. Ходить ночью по безлюдным улицам не боялся, да и разводной ключ был под рукой на случай, если наскочит какой-нибудь гопник. Так я топал и топал, пока не оказался у родной калитки. Та, естественно, была уже заперта, но это и в сопливую пору детства не смущало меня. Подтянувшись на заборе, я легко перескочил его, приземлившись на скрытые тьмой заросли лебеды, затянувшие наш двор. Входная дверь была закрыта, и я огляделся. Замок этот, старый престарый, я научился отпирать без ключа еще в подростковом возрасте. Достав из кармана гвоздь, просунул в замочную скважину. Я так старательно ковырял в замке, что и не заметил, что его открыли изнутри. Не успел удивиться, как дверь резко распахнулась, и мать, стремительно перешагнув порог, с силой толкнула меня в грудь. От неожиданности я чуть было не упал и, взмахнув руками, попятился.
– Приперся! Опять ночью приперся! А я тут с ума схожу, гадаю, что с ним!
Она шагнула вперед, протягивая руки, чтобы снова толкнуть меня. Я быстро отступил, оступился на приступке и слетел с нашего невысокого крыльца прямо на землю. Я, конечно, не упал, но еле удержался на ногах и отчаянно закричал:
– Ты что, мам! Ты что! Что я сделал?!
– Полночи гулял, работу прогулял, домой пьяным явился!
– Да ты что!
От меня, конечно же, пахло, с Сашкой пропустили грамм по сто у стойки, но я же сильно и не напивался никогда!
– Мать!
– Заткнись! Большой стал, самостоятельный! Так и живи сам. Уходи, уходи из дома и живи, где хочешь, чтобы только мне не видеть тебя. Мать! Умный слишком стал. Работать не хочешь, пьёшь, как сапожник… Сил больше моих нет. А раз справиться с тобой не могу, уходи. Всё, больше нет у тебя ни дома, ни матери, живи сам, один, как хочешь. Нет у меня больше сына.
– Мам!
Но она не слушала. Повернувшись спиной, она вошла в дом и хлопнула дверью.
Я остался во дворе один. Умом понимал, что всё это не серьёзно: документы и одежда остались у неё, но больно уж обидно стало. И ведь считай – ни за что. Не пил же в самом деле и не с девками в баре торчал. Хотелось и вправду плюнуть на все и умотать с глаз долой. Уж лучше бы поехал с Головиным, хоть бы человеку помог. Он, конечно же того, с замахом, но все же служили вместе. Да и сестренка его мне нравилась, жаль было бы, если бы такая девчонка пропала запросто так.