Черное сердце дракона - стр. 50
Зачем кричать, когда вокруг никого? Мужчинам рядом было плевать, никто бы не поспешил мне на помочь. Я могла их только позабавить. Но сделать с собой ничего не могла. Это была такая же естественная реакция, как и слезы на грусть.
– Мудила, отстань! – голос просел, и я захрипела, как курящая всю жизнь бабка.
Связки у меня крайне слабые и не могут подолгу выдерживать напряжение. Грон даже на какой-то миг застыл, расслышав сиплый, каркающий крик. Удалось высвободить руку и, не дожидаясь другого удобного случая, я, что есть сил, впечатала ногти ему в морду.
Граф взревел и зарычал, отскакивая от меня, как ошпаренный. С какого-то хрена на его лице застыло выражение обиженной невинности. Словно насильник здесь я, а не он.
– Шальная баба, что ты делаешь? – граф удивленно ощупывал лицо кончиками пальцев и потом смотрел на них.
Я тяжело дышала, согнувшись и опираясь одной рукой о стену. Горло саднило, сердце стучало в ушах. Но я устойчиво продолжала следить за Гроном во все глаза, боясь отводить взгляд. Лучше знать и видеть, когда смерть к тебе придет. Я собиралась царапаться и кусаться, если это поможет ускорить неизбежное. Если бы только можно было пропустить мучительные моменты...
Грон сделал ко мне решительный шаг, и я ожидала чего угодно от удара до еще одной попытки взять меня, но он резко остановился, явно сдерживая яростный порыв. Ноздри мужчины гневно раздувались, глаза метали молнии, но он ничего больше не предпринимал. Не без удовольствия я заметила три неглубокие царапины на его левой скуле.
– Жаль, что пока еще ты нужна мне живой, – процедил граф сквозь зубы, поправляя рукава своего темно-синего сюртука.
Отвечать мне было нечего, я наблюдала, как он сплюнул под ноги, бросил напоследок презрительный взгляд и…просто ушел. Решетка громко лязгнула и только в тот момент, дернувшись от неприятного звука, я осознала, что он не собирался со мной ничего делать. Просто пугал, как глупую девчонку. Он изначально пришел лишь затем, чтобы показать свою власть и мое унизительное положение.
Под удаляющиеся шаги графа и его компании я по стеночке сползла на пол, уселась на пятую точку, не заботясь о сохранении чистоты прекрасного платья, и спрятала лицо в ладони, чтобы позорно расплакаться.
За обидой и болью после подобного унижения последовала ярость. Совсем не осознавая, что делала, я несколько раз выкрикивала ругательства сквозь железные прутья, слыша, как многократно мои сиплые вскрики отражались от безразличных ко всему стен. Прошло бог его знает сколько времени, но злость не утихала. Тогда я начала пинать ногами по стенам, по железной решетке, бросала ненавистный стул. В общем, пыталась сделать как можно больше шума, понимая, что сама начинала уставать.