Черное колесо. Часть 1. История двух семеек - стр. 1
© Генрих Эрлих, 2003
– Вишь ты, вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?
– Доедет.
Н.В. Гоголь. Мёртвые души.
Утопии создают сумасшедшие или блаженные, живущие в воображаемом мире и не знающие людей, их природу. Они искренне верят в то, что их мечтания когда-нибудь претворятся в действительность. К счастью, они всегда ошибаются.
Антиутопии пишут люди, понимающие мир, в котором они живут, и снисходительные к человеческим слабостям. Они хотят лишь предостеречь собратьев, в нарочито преувеличенной форме, от возможных последствий их совместных поступков. Они надеются, что предостережение будет услышано, и искренне верят, что их творения останутся лишь назидательным чтивом для потомков. К несчастью, действительность часто превосходит их кошмары.
Henry Honest, английский историк
Обращение автора к читателю
При написании этого романа автор не ставил перед собой цель разоблачение пороков, исправление нравов, назидание легкомысленных, призыв к бдительности и уж тем паче развлечение почтенной публики, автор вообще не ставил перед собой никаких целей. Он просто покорно записывал то, что ему нашёптывали на ухо. Кто нашёптывал? Это выше разумения автора. Единственно, что автор твёрдо знает и чем он спешит поделиться с читателем, так это то, что многое, очень многое из записанного ему самому совсем не нравится, и будь его воля…
Отметая возможные обвинения в злом умысле, автор заявляет, что какое-либо упоминание лиц, ныне живущих, или сходство персонажей с людьми действующими не следует рассматривать как случайное – у Него случайностей не бывает. Это знак, предостережение, посланное конкретному человеку, и его надо воспринимать с надлежащим смирением. Вот и автор обнаружил в тексте немало выпадов и неприятных намёков в свой адрес, но не посмел исправить ни одного слова.
Автор заранее просит прощения у всех, кого он вольно или невольно обидел или задел этим романом.
Автор не ждёт благодарности от тех, кого он помянул добрым словом, вольно или невольно.
За всё, что написано, включая эпиграфы, автор не несет никакой ответственности и просит все возникающие претензии адресовать Тому, Кто Нашёптывал.
Чтобы окончательно отмести все кривотолки, автор открывает роман подлинным документом – копией титульной страницы рукописи. Представленные далее заключения уважаемых экспертов неопровержимо свидетельствуют, что рукопись была написана в году, до которого автор точно не доживёт. Ряд других документов, представленных в рукописи и подлинность которых также не вызывает сомнения, были написаны заведомо до рождения автора.
На этом автор прощается с читателем и передает слово истинному автору. Или авторам.
Anonymous, Jr[1]
Чёрное колесо
«– Вишь ты, вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?
– Доедет.»
Н.В. Гоголь. Мёртвые души
Предисловие редактора
Вниманию читателей предлагается первое полное издание романа «Чёрное колесо», обнаруженного несколько лет назад в секретных архивах Евразийской империи, сокрушенной волей Аллаха, и вызвавшего бурные дискуссии историков. В настоящее время с достоверностью установлено, что рукопись принадлежит перу Олега Буклиева («Крюга»), известного политика первого периода Евразийской империи. Вот некоторые официальные сведения о нем, приведенные в «Энциклопедии либертария» (Москва, 2042 г.):
«Буклиев Олег Владимирович, „Крюг“ (1955–2038) – видный деятель Чёрного Союза и Империи, вор в законе, брат Бернстайн (Бернштейн, Bernstein) Анны Владимировны (см.), великой пианистки, приблатнённой.
…Ближайший соратник Владимира Ильича Ульяшина-Звонова, „Звона“, основателя Чёрного Союза и Империи… Член Совета Мудрецов… От имени Совета Мудрецов провозгласил Иосифа Пахуева, „Шамиля“, председателем Чёрного Союза… Возложил корону Евразийской империи… Идеолог Великой Войны…»
Вместе с тем, Олег Буклиев оставил о себе весьма противоречивые воспоминания современников. Известно, что почти до самого Великого Августовского Переворота он не имел к деятельности Чёрного Союза никакого отношения, и его высокое положение в последующие годы было обусловлено, в основном, давними и близкими отношениями со Звоновым. Буклиев считался неформальным лидером «мягкого» крыла в руководстве Чёрного Союза, что, впрочем, не снимает с него ответственности за преступления режима. Ибо Пророк сказал: