Черное и белое - стр. 46
Ведев пожал плевами.
– Хорошо, нет проблем, давайте посидим.
– Я бы хотела узнать, что вы решили?
– О чем? – спросил Ведев, прекрасно сознавая, что имеет в виду Эльвира.
– О просьбе отца.
Ведев постарался незаметно вздохнуть. Он так не хотел этого разговора.
– Я еще не принял решения. Я должен приступать к написанию книги. Это требует от меня мой издатель.
– Понятно, – протянула девушка. На ее лице появилось, но быстро исчезло выражение разочарования.
Почему-то это вызвало у него раздражение. Да что она от него хочет, чтобы он бы всем пожертвовал ради очередной химеры? Он философ, а не детектив, хотя детективы всегда любил. Но то, что интересно в кино или в книге, совсем иначе выглядит в жизни.
– Если бы ваш отец давно опубликовал этот тест, ничего бы с ним не случилось, он был бы жив.
Флегматично жевавшая Эльвира вдруг прекратила есть.
– Значит, папа считал это преждевременным. А я знаю его, он ничего не делал без веских оснований. Вы сами же сказали, какая буря поднимется после того, как содержание свитка будет обнародовано.
– Когда-нибудь она же все равно поднимется, все тайное рано или поздно становится явным. Однажды я так и посоветовал Арону. В тот раз мы довольно сильно с ним поспорили.
Что-то вроде легкого оживления проступило в облике Эльвиры.
– Но почему папа медлил?
Ведев задумался.
– Я не думаю, что он боялся. То есть если и боялся, но не за свою жизнь. Он не был уверен, что это пойдет на благо человечеству. Когда люди не готовы к восприятию какой-то истины, но при этом подсознательно ощущают ее истинность, они становятся жутко агрессивными. И готовы на самые ужасны поступки, растерзать того, кто ее провозглашает. Поэтому он и опасался непредсказуемых последствий. Религиозные войны – явление очень распространенное в мире. И при этом они самые ожесточенные, религиозное безумие способно охватывать невероятное количество народа. Люди теряют остатки разума.
– А вы не боялись таких последствий?
– Какой нормальный человек их не боится. Но годом раньше, годом позже или даже веком раньше, веком позже, но однажды все равно узнают про этот текст. Так что, какая разница.
– Но может быть веком позже, как вы говорите, ситуация сильно изменится, – предположила Эльвира.
Ведев усмехнулся.
– Не изменится, по большому счету все будет тоже самое. Что может измениться, если прежние заблуждения сохраняют свою силу. Они надежно консервируют ситуацию. Поэтому я и выступал за скорейшую публикацию. Если суждено ее однажды взорвать, то когда это случится, не имеет никакого значения. В любом случае последствия будут ужасными. Но он меня не послушал. И поплатился. Хотите вина? – вдруг поинтересовался Ведев.