Чернила под кожей - стр. 29
Запомните, дорогие мои, переделать человека может только тот, кто вылепил его из небесной глины или сияния звёзд. Ну, или чего другого, выбирайте сами варианты, благо, древние народы так постарались, что выбор огромен. Но не вы. Вы – такая же смертная, как и тот, кого вы вознамерились вылепить заново. Поверьте, ничем хорошим это не закончится.
Я сохраняю нужный эпизод и выключаю компьютер. Слышу, что Алёнка с кем-то тарахтит по телефону. Скорее всего, с Лялей. Ту хлебом не корми, дай поболтать с подругой.
Я быстро принимаю душ, хватаю первое попавшееся платье. Хорошо выглядит, не примялось. И цвет ярко-желтый, один из моих любимых. Так, краситься не буду, и так хороша. А кому не нравится, пусть не смотрит. Волосы собираю и скрепляю заколкой-крабом. Густые пряди она удерживает с трудом, но всё же цепляется зубцами как надо.
- Алёна, я готова!
- Наконец-то. А то я уже хотела помогать, - ворчит сестра, выходя в коридор.
На ней жёлтая футболка и шорты. Начинаем одновременно хохотать. Вот что значит тесная ментальная связь.
Я забываю про Веру, про глупые новости во френдленте, про сроки сдачи рукописи.
На улице так хорошо и тепло. Мы почти всю дорогу смеется, говорим про очередных немцев, в которых умудрилась втюриться моя сестра. Именно немцев, потому что она не может определиться: нравится больше бас-гитарист или барабанщик?
- Бери обоих, - предлагаю я. – Будет лямур де труа.
- Не будет, - уверенно говорит Алёнка, и я с удивлением смотрю на сестру.
Неужто воспитали такую приличную девочку, что она отказывается подумать про секс втроём даже шуточно?
- Почему это? – допытываюсь я, делая вид, что не вижу, как она закатила глаза с фирменным выражением лица: «Тая, отвали со своими дурацкими расспросами».
- Потому что программа сама себя не напишет, - ворчит она. – Поэтому чаще будет: «Я жарила блины, а мои мальчики - друг друга».
Несколько секунд мы смотрим одна на другую,, а потом начинаем хохотать как ненормальные. Нас не смущают ни люди, проходящие мимо и с любопытством на нас пялящиеся, ни довольно оживлённое движение, ни продавцы ближайшей лавки, пытающиеся понять, что так веселит двух девушек.
- На нас таращатся, - сообщает Алёна, утирая выступившие слёзы. – Пошли в магазин.
- Пусть не завидуют, - не смущаюсь я.
После того, как мне «спас» жизнь Макс Янг, вряд ли про меня что-то придумают затейливее. Во всяком случае, именно сегодня. В этом я почему-то уверена. И даже не обращаю внимания, что где-то в глубине души царапают острые коготки сомнения. А вдруг нет? Вдруг не всё?
Слава богу, мы с Алёнкой добрались до торгово-развлекательного центра. Здесь гул человеческих голосов кажется равномерным гудением пчел. Людей много, все пришли отдохнуть после рабочего дня. Или сделать покупки, которые долго откладывали.