Черная медведица - стр. 34

– Расслабь живот, – приказала повитуха. Карими выдохнула и попыталась не напрягаться, пока старуха тыкала пальцами ей в живот, введя пальцы другой руки в лоно. Расслабиться вроде вышло, но горло мелко дрожало, а в груди разливалась тугая горечь. В уголках глаз снова собрались слезы.

Повитуха закончила осмотр и ополоснула руки в тазу.

– Ну что? – Карими затаила дыхание.

– Пусто, – отрезала старуха, и сердце Карими пропустило удар. Отчаяние хлынуло в душу, как дождевая вода в дом через прохудившуюся крышу. Оно потекло по стенам, оставляя мокрые разводы, забирая уют и красоту, рисуя влажные дорожки на щеках. Карими тихо утирала слезы. Старуха вытерла руки и подхватила свою котомку с инструментами.

– Помоги… – прошептала Карими.

– Что? – обернулась бабка.

– Помоги! Ведь должно же быть средство, чтоб зачать побыстрее! Трава какая-нибудь! Амулеты! Что-нибудь! – ведь должна же быть для нее, Карими, надежда.

– Я приготовлю тебе отвары. Будешь пить, как я скажу.

– Он уедет на месяцы, а меня оставит здесь! Зачем мне тогда твои отвары? – Карими быстро отерла от слез лицо и вскочила с кровати. Она сунула руку в прикроватную тумбу и вытащила увесистый кошелек с черно-серебряным вензелем.

– Уговори его взять меня с собой, а! Я буду пить отвары, но чтоб зачать, я должна быть при нем! Я тебя отблагодарю! – Карими вложила кошелек в старческие руки. Старуха взвесила его на ладони. Слегка брякнули в нем монеты. Старуха ссыпала монеты в свою сумку и отдала кошелек хозяйке: «Хорошо, госпожа».

Вот уже несколько дней в доме царило беспокойство. Слуги сновали, стаскивая к повозкам провизию, факелы, оружие, шкуры. Проверялась сбруя, кузнецы работали без передышек, подковывая лошадей. Мелифор отдавал нескончаемые распоряжения. Рядом с ним всегда находился молодой слуга, с важным видом отмечающий в расходной книге упаковываемые вещи. Радостная порхала по дому супруга хозяина, командуя своими служанками.

Медведица крутилась в общем ажиотаже, таскала тюки и помогала укладывать вещи в повозки. Стоявшая на улице жара не мешала ей абсолютно. Слуги жаловались на палящее солнце, солдаты стойко молчали, утирая блестящие от пота лица, а Медведица не обращала внимания на неудобства. Непривычно потела под отросшими волосами голова, кожа на лице загорела до почти орехового цвета. Пусть и на жаре, зато под открытым небом. А потом можно пойти к колодцу и напиться воды вволю.

Не терпелось. Скорей бы отправиться в путь! Она чувствовала в себе небывалый прилив сил. Она снова увидит лес! Отбытие намечалось на завтра. Утром солдаты наполнят свои фляжки свежей водой, сядут в седла, и войско двинется в путь. Войско поделили на несколько отрядов. Мелифор и хозяин опасались, что оно привлечет ненужное внимание, если будет двигаться по Долине целиком. Отряды выдвинутся разными дорогами с разницей в один-два дня. Маршрут всех групп был просчитан так, чтоб войско прибыло к горам почти в одно время. Медведица, хозяин и Мелифор должны выехать с первым отрядом.