Чёрная королева: Опасная игра - стр. 120
Так будет безопасно. Потому что есть ещё псы. Есть ещё тот, кто напал на неё в гостинице. Слишком много желающих её убить.
И есть ещё Рикард...
И она до сих пор не знает, кто он такой.
Рикард Адаланс....
Имя засело где-то в голове.
Завтра ей придется с ним расстаться. И мысль эта почему-то была неприятной.
Кэтриона проснулась сама и увидела, что за окном уже не ночь — серо. Рикард её не разбудил, и она проспала почти до утра. Тихо. Без сновидений. А на её вопрос, почему он это сделал, лишь пожал плечами: «Не спалось».
Но Кэтриона чувствовала — он лжет. Он не стал её будить, потому что… он заботится о ней.
Проклятье!
И когда он вышел из домика, она не удержалась, коснулась его вещей... С каждым мгновеньем, проведённым вместе, она хочет знать о нём всё больше.
Серые пятна памяти...
Дороги... Постоялые дворы... Таврак в серой войлочной шапке с пером цапли что-то бормочет, снимая с лошади седло... Она уже видела его, когда в Ирдионе пыталась считать память с этих же сумок... Дом... Гостиная с зеркалом и лестницей...
Седельные сумки — не слишком подходящая вещь...
Нужно что-то личное. То, что давно с ним...
Но что?
Ловко расстегнула застежку на одной из сумок. Чистая рубашка, кусок хорошего мыла, расческа...
А под всем этим на дне лежал кожаный кофр для свитков схваченный двумя деревянными обручами. И печать на нём — змея, свернувшаяся восьмеркой. Ашуманский символ…
Хотела дотронуться, но арры на плече вдруг завибрировали, предупреждая, и Кэтриона поспешно отдернула руку.
На кофре стояла защита.
Вот, значит, как! А ты совсем не прост, Рикард из Таврачьего квартала!
Услышала шаги, быстро застегнула сумку и занялась своими вещами.
— Пора выезжать, — сказал Рикард, входя, — не думаю, что псы дремлют там, куда ты их отправила.
Ехали молча, торопились. Но арры молчали снова, а значит, сбить псов со следа ей все-таки удалось.
Тревожило другое — почему ей так трудно сказать Рикарду о том, что дальше их пути расходятся?
Что-то не так стало между ними. Вчерашний разговор трещиной прошел по крепкому льду их неприязни и подозрений. И его забота о ней… Это даже хуже, чем ненависть. Ощущать её было почти больно…
Они спустились с холма и впереди замаячили первые дома — предместье Лисса. Вправо мост, ведущий через реку в город, влево, чуть дальше, будет развилка. И там он поедет на восток — в Таршан, а она снова в Лисс.
Она хотела сказать ему это утром, когда они завтракали, но не смогла. Потом, когда они седлали лошадей. Потом среди холмов, по которым они ехали, избегая дороги...
Но снова не смогла...