Чёрная королева: Опасная игра - стр. 113
— Ты могла хотя бы попытаться перестать врать! Этим ты сохранишь нам обоим жизнь! Что ты делала в том борделе? Из-за чего они гоняются за тобой? — в руках у Рикарда внезапно оказался кинжал.
— Милорд что, отправил благоразумие на отдых? — она покосилась на кинжал.
— К демонам благоразумие! Ответь мне здесь и сейчас, чем ты насолила этим псам?!
— Хорошо! Не кипятись! — прошептала Кэтриона. — Я и в самом деле ничего особенного не сделала! Мистресса борделя — моя... знакомая, и я зашла к ней... просто поесть, после дороги. У них хорошая кухня, а у меня не было денег! И я просто ела, когда вошел один из них, его звали Гайра, и он начал приставать ко мне. Я ударила его сковородой и ещё второго, того с кем ты дрался на постоялом дворе. Его зовут Драдд. Я убежала, взяла твою лошадь и... дальше ты знаешь! Там на постоялом дворе этот Драдд собирался взять меня живьем, собственно всё! И убери уже кинжал! Я тебе не вру!
Он рассмеялся тихо, опустив голову на кулак. Потом повернулся к ней, и глаза его синие, как море, были совсем близко.
— Ты лжешь мне, Кэтриона, — сказал с грустью, — искусно, но лжешь. Я был там. Я говорил с мистрессой. Когда я спросил о тебе — она испугалась. А я чувствую страх. Чего она так испугалась? Я не враг тебе! Зачем ты мне лжешь? Знаешь, в такие моменты мне всё ещё хочется тебя убить!
Он спрятал кинжал и встал осторожно.
— Пора убираться. Когда они не найдут нас там — они вернутся.
— Меня пугает кое-что другое, — Кэтриона тоже поднялась, — как они вообще нас нашли? Никто не знал, что мы направимся сюда. Я не планировала этого. И за нами всю дорогу никто вообще не ехал! И из постоялого двора мы, как ты помнишь, дали крюк в два кварда, прежде чем вернулись на дорогу в Чёрную Падь. Мы никому не говорили, и нас никто не видел! А при них нет собак...
— ...потому что их ведет что-то другое, — продолжил за неё Рикард и прищурился, — а значит, радость моя, дела наши выглядят уж очень паршиво! Ты ранена, а я один с ними не справлюсь... наверное. На дорогу нам нельзя, и я не знаю этих мест. Что мы будем делать? А? Среди гор, в тумане, холодной ночью — и это не считая волков? И псов, которых ведет какое-то безошибочное чутьё!
Нет, конечно, он попробовал бы справиться с ними. При правильно выбранной позиции...
Но он не хотел рисковать.
Из-за неё.
И это его бесило.
«Не оглядывайся. Не привязывайся. Не верь никому».
Этот девиз вел его по жизни, и он сделал его тем, кто он есть. И он защищал его. Заставлял всё забыть. Не чувствовать боли. Потому что боль приносят привязанности и доверие. Но, кажется, впервые с тех самых пор, как Таласса осталась у него за спиной, ему вдруг стала небезразлична чья-то жизнь. И это внезапно сделало его уязвимым. Это было неприятно. Раздражало. И хотелось врезать кому-нибудь. Да хоть бы этим псам. В другое время он бы устроил засаду и перебил их всех в этом лесу. Но у них, как он успел разглядеть, были духовые ружья...