Черепаший вальс - стр. 73
Зоэ попросила, чтобы за праздничным столом оставили одно свободное место.
– Увидишь, мам, это будет сюрприз, рождественский сюрприз.
– Она нам бомжа приведет! – предположила Гортензия. – Тогда я точно смоюсь!
– Если не Зоэ, то твоя мама уж точно приведет, – заметила Ширли, и глаза ее смеялись.
– Мне всегда так неловко праздновать, когда на улице столько…
– Кончай, мам, хватит! – воскликнула Гортензия. – Я и забыла, что еду к Матери Терезе! Может, тебе открыть сиротский приют для маленьких симпатичных негритят?
«Смешайте фарш с творогом и черносливом. Нафаршируйте индейку». Вот это я в детстве любила больше всего. Набивать индейку ароматным густым фаршем. Живот индейки раздувался, и я спрашивала у папы: как ты думаешь, она не лопнет? Ирис и мама кривились, а папа хохотал. Сегодня Ирис с нами не будет. И Анриетты тоже. Я не почувствую привкуса прежних праздников, с веточкой падуба на двери, тройной ниткой жемчуга на черном платье Анриетты, лиловой бархатной лентой в волосах Ирис и неизменным восхищенным возгласом матери: «Не стоило бы это говорить при малышке, но я никогда не видела глаз такой синевы! А зубы! А кожа!» Она смеялась от восторга, глядя на старшую дочь, так, словно получила в подарок сапфировое колье. А я? Я чувствовала себя уродиной, на которую никто и смотреть не станет. И эта рана не зажила до сих пор.
«Зашейте отверстие суровой ниткой. Обмажьте птицу маслом или маргарином, посолите, поперчите. Положите птицу на разогретый противень. Примерно через 45 мин. убавьте температуру в духовке. Запекайте индейку в течение часа, постоянно поливая растопленным жиром».
После смерти Люсьена Плиссонье потянулась череда грустных праздников, когда место главы семьи оставалось пустым, а потом появился Марсель Гробз в своих клетчатых пиджаках и галстуках с люрексом. На их тарелках выросли груды подарков. Ирис принимала их снисходительно, словно, так и быть, прощала Марселя за то, что он занял отцовский стул, а Жозефине хотелось броситься ему на шею, но она сдерживалась, опасаясь осуждающих взоров матери и сестры. Сегодня Марсель впервые празднует Рождество с Жозианой и сыном. Скоро она их увидит. У нее, наверное, будет ощущение, что она предает свою мать, перебегает во вражеский лагерь; ну и пусть.
В дверь позвонили. Коротко и твердо. Жозефина посмотрела на часы. Семь. Наверное, они забыли ключ.
Это был мсье Лефлок-Пиньель. Пришел с извинениями: возможно, вечером будет шумно, у них с женой семейный прием. На нем был смокинг, галстук-бабочка, белая плиссированная рубашка, широкий черный атласный пояс. Волосы напомажены и разделены четким пробором – прямо кусты во французском регулярном парке.