Черчилль. Династия на вершине мира - стр. 21
Любой законодательный акт, представленный на рассмотрение Палатой общин во время той сессии парламента, встречался с аргументами со стороны Четвертой партии, демонстрирующей большую осведомленность и боевой настрой. Их позиции зачастую были более прогрессивными, чем у «левонастроенных» членов либеральной партии, а что касается старого руководства партии тори, то они его полностью игнорировали.
Одним из ведущих деятелей, на которого Четвертая партия произвела глубокое впечатление, был Бенджамин Дизраэли, ставший к тому времени лордом Биконсфилдом[75]. Он лично поддерживал Вульфа и Бэрета в их работе и незадолго до своей смерти в апреле 1881 года предсказал в разговоре с сэром Уильямом Харкортом, членом либеральной партии от Оксфордского округа, что лорд Рэндольф станет значительной политической фигурой в консервативной партии: «Когда они придут к власти, им придется дать ему все, о чем он попросит, и в довольно скором времени им придется получать только то, что он соизволит давать»[76].
Все еще страдающая по поводу остракизма общества из-за конфликта с принцем Уэльским, Дженни испытывала гордость за успехи Рэндольфа. Она, несомненно, надеялась, что это поможет их продвижению в обществе. В письме от 12 июля 1880 года к своей матери, находящейся в Париже, она почти умоляла о помощи, делая сильный упор на нехватку денег, но также убедительно доказывала глубокое понимание характера мужа. Уинстон продолжал быть сущим наказанием.
Моя дорогая мама
Бедняжка Эверест схватила простуду, и мне пришлось дать ей отпуск – она все еще не вернулась. К счастью, я нашла очень хорошую няню с помесячной оплатой, которая смотрит за малышом [Джеком]. Уинстон очень хороший мальчик и справляется с уроками, но с ним ужасно трудно – но довольно о малышах.
Тебе будет приятно узнать, что Р.[эндольф] приобретает все большую известность, и я слышала, что он создал для себя исключительно хорошее положение в Палате общин. В прошлый понедельник он выступал с речью по ирландскому вопросу, которым интересуются сейчас все землевладельцы, и его речь была поистине блестящей – все говорят это, – а Глэдстоун встал со своего места и целый час отвечал на его речь. …Когда это правительство закончит свой срок (что, по словам, случится скоро), я полагаю, что Р. и его давний друг – сэр Генри Драммонд Вульф, должны добиться чего-нибудь существенного.
Я только очень боюсь, как бы это не избаловало Р. – он растеряет тогда половину своих способностей. Я постоянно напоминаю ему об этом. Лондон сейчас – очень веселое место. Я почти не была на балах, просто потому, что не могу позволить себе новых нарядов, и нельзя все время носить одно и то же. Кроме того, меня не приглашают туда, куда бы мне хотелось, а другие балы мне не интересны. На этой неделе у меня выходы каждый вечер, завтра иду в оперу, получила приглашение в ложу…