Черчилль. Биография. Оратор. Историк. Публицист. Амбициозное начало 1874–1929 - стр. 62

), который легко переводил Горацио, Овидия, Вергилия и даже эпиграммы Марциала, но зато с огромным трудом писал эссе по английскому языку. Отныне над эссе трудился Уинстон, а его знакомый взял на себя переводы. До поры до времени все шло замечательно, пока эссе прежде отстающего в литературе юноши не было отмечено самим Уэллдоном. Он пригласил ученика к себе, желая обсудить понравившийся ему текст. Учитывая, что автором эссе был не он, бедняга не смог поддержать должным образом беседу. Вероятно, не желая портить себе настроение, после нескольких вопросов директор отпустил нерадивого «автора», заметив напоследок: «Пишете вы лучше, чем говорите». После этого случая Черчилль сознательно снижал качество текстов, написанных для других учеников^>405.

При всем этом потомок Мальборо никогда не отличался излишней осторожностью. Если с подложным авторством ему удалось избежать нежелательной беседы с руководством школы, то написание статей для местной газеты T e Harrovian подчас оборачивалось для него неприятностями. Уже в те годы Уинстон взял за практику смело высказывать свое мнение и делал это порой в ироничной, даже едкой форме. Обычно он подписывал статьи вымышленными именами – де Профундис[21], Юниус-младший[22], Справедливость и Правда^>406. Однако ни для кого не было секретом, кто скрывался под этими псевдонимами.

Что же критиковал Уинстон? Многое. От состояния классных помещений, где, по его мнению, либо не хватало освещения, либо гуляли сквозняки^>407, до общей организации школьного процесса. Однажды он многозначительно процитировал небезызвестные строки Шекспира: «Прогнило что-то в Датском королевстве»^>408. Когда на одно из его критических посланий был дан аргументированный ответ объемом в двести сорок слов^>409, он подготовил новое письмо, по косточкам разбирающее этот ответ. По объему его «ответ на ответ» был больше почти в два раза^>410.

По воспоминаниям очевидцев, большинство заметок Черчилля не доходило до публикации, но, будучи «чрезвычайно остроумными и великолепно написанными», они заставляли редакторов «смеяться до упаду»^>411. Те же статьи, которым посчастливилось появиться на страницах газеты, вызывали не только смех, но и раздражение, особенно у администрации школы. Однажды после публикации очередного обвинительного опуса Черчилля вызвал директор школы и достаточно строго намекнул, что у него нет желания докапываться до авторства, но если подобное повторится, то он исполнит «свой печальный долг и высечет» писавшего^>412. До порки, к счастью, дело не дошло.

Одновременно с первыми опытами сочинительства Черчилль активно развивает свое увлечение литературой. Он становится завсегдатаем школьной библиотеки и местного книжного магазина, погружается в творчество Уильяма Теккерея (1811–1863), Чарльза Диккенса (1812–1870) и Уильяма Вордсворта (1770–1850)