Черчилль. Биография. Оратор. Историк. Публицист. Амбициозное начало 1874–1929 - стр. 144

В другой раз у него с Грабнером зашел разговор о Всевышнем. «Интересно, что Господь думает о вещах, созданных теми, кого Он сотворил? – сказал Черчилль. – Вначале я подумал, Он, должно быть, удивится, но потом я пришел к мысли, что у Него столько тем для беспокойства, не только о нас, но и обо всех Его мирах. Я бы никогда не согласился на такую работу. Моя работа тяжела, но Его тяжелее в стократ. И, уфф, Он не может уйти в отставку»^>292.

Определяясь со своими религиозными взглядами, Черчилль не мог не коснуться другого фундаментального вопроса человеческого бытия – смысла жизни. О том, каких взглядов он придерживался на этот счет, правильнее всего судить по его собственным поступкам. Своей жизнью государственного деятеля он убедительно доказал, что смысл жизни и каждого человеческого устремления заключается в достижении превосходства. «Желание доминировать – это не столько вопрос разума, сколько вопрос нашего устройства, – объяснял политик. – Это условие нашего существования»^>293.

Каждый сам выбирает для себя область, в которой сможет отличиться: одни специализируются на практике, другие – на теориях, одни достигают превосходства в творчестве, другие – в празднестве, одни реализуют себя в достижениях, другие – в самоотречении. Таким оригинальным способом мудрая природа смогла обеспечить выживаемость человеческого рода, выводя в авангард развития не только лучших, но и гарантируя разнообразие человеческой деятельности.

Но Черчилль был не только государственным деятелем. Анализ его огромного творческого наследия позволяет развить приведенную выше гипотезу, не ограничивая понятие смысла жизни одним лишь достижением превосходства. Учитывая, что одной из основных задач искусства является выражение невыразимого, смысл жизни включает в себя и передачу информации, причем не только современникам, но и будущим поколениям. Противоречит ли это предыдущему выводу, акцентирующему основное внимание на доминировании? Пример политической жизни и литературной деятельности Черчилля убедительно показывает – нет. Скорее дополняет, поскольку общим и в том и другом случае является преодоление бренности существования, физиологического конца и физической смерти^>294.

Возвращаясь к самообразованию нашего героя. Принимая во внимание, что Черчилль готовил себя к публичной деятельности, одновременно с сочинениями на историческую и религиозную тематику он также начал активно изучать труды по социальным и политическим дисциплинам. В частности, он проштудировал «Политику» Аристотеля (384–322 до н. э.), «Государство» Платона (428/427–348/347 до н. э.), «Исследование о природе и причинах богатства народов» Адама Смита (1723–1790), «Опыт закона о народонаселении» Томаса Роберта Мальтуса (1766–1834).