Человек в трех измерениях - стр. 39

Главное стремление массы – навсегда избавиться от страданий, закрыть все двери, ведущие к трагедии жизни. Всеобщее нивелирование, уравнивание приведет к тому, что все растворится в стихии, лишится форм, сбросит бремя всех исторических определений, где скрыта боль жизни. «Здесь выражается ее тоска по смерти, которая является для нее чистым ничто, ее тоска по всем эйфорическим, анастезическим, наркотическим состояниям блаженства… Массовая жажда смерти усиливается по мере образования масс. У нее оказываются средства, предоставляемые ей в распоряжение все более эффективно работающей наукой. Их воздействие рассчитано на массу. Желание положить конец концентрируется в представлении о том, что можно взорвать даже Землю»[52].

Большая часть жизни естественного человека наполнена сном, автоматизмом – совершенно нормальным для него состоянием, которое, постоянно повторяясь, создает «нормального» человека, т. е. дочеловека. Он живет, как будто исполняет ритуал, смысла которого не понимает и понимать не хочет. Поэтому жизнь летит так быстро, и в конце он может воскликнуть: «Жизнь моя! Иль ты приснилась мне?» Конечно, приснилась, поскольку половину жизни он спал или исполнял ритуал.

На уровне нашей естественности мы не в состоянии остановить поток своих мыслей, не можем контролировать свое воображение, эмоции, внимание. Почти за каждым взрослым человеком стоят долгие годы неправедной и безрассудной жизни: потворство всевозможным слабостям, безразличие к собственным ошибкам, стремление закрыть глаза на неприятные истины, постоянная ложь самому себе, самооправдание, порицание других и т. п. Реальный мир скрыт от него стеной его собственного воображения. В этом смысле он живет во сне, спит. В этом смысле каждый из нас на уровне своего естественного существования – человек массы.

Например, совесть существует только для «живого» человека, во всяком случае, она не пробуждается в «спящем». Совесть – это состояние, в котором человек сразу (а не частично, как это обычно бывает) чувствует все свои недостатки и пороки. И поскольку у каждого человека тысячи противоречивых и разнообразных чувств – от скрытого понимания собственного ничтожества и всевозможных страхов до глупейших самообманов, самодовольства, самоуверенности и самовосхваления, – ощущать все это вместе не только болезненно, но буквально невыносимо. Если бы человек мог ощутить весь стыд и ужас своего существования, это и было бы тем состоянием, которое называется совестью. Поэтому только у «живого» человека, т. е. действительно существующего, хотя бы изредка пробуждается совесть.