Размер шрифта
-
+

Человек тайцзи. Чжан Шаньмин: путь мастера - стр. 4

– Согласна, у вас пять зверей все еще продолжают свои игры, а западный человек считает себя царем природы. И многие искренне верят, что все время оглядываться на тех, кто стоит на предыдущей ступеньке эволюции, не стоит, а лучше подумать над какими-то своими секретами выживания на земле. Да и у вас, в Китае – в первую очередь, разумеется, в Пекине, – эта западная установка постепенно пробивает себе дорогу. Я уверена, что те, кто учит английский и хочет ехать учиться за границу, все реже вспоминают об играх пяти зверей.

– Да, так теперь живут весь мир, китайский культура очень сильный, но она тоже меняться, везде люди забывать, что надо себя понимать, – помолчав и дав мне высказаться, Шаньмин продолжает: – В Лондон в метро много люди тоже имеют глаза, которые будто спят. У них нет внимания к этот мир, они закрыты, слишком далеко ушли в свои мысли. Когда поезд стоп, они не можно быстро меняться – и упасть. В Россия бывает много людей заходить в вагон и сразу бегут занимать место. Они слепые, хотят только сесть и не видят, что вокруг. А рядом сидеть человек без дома, его запах сильный и неприятный. И им надо сидеть и терпеть или встать и уходить. Зачем было спешить, если ты уже ничего не слышать и не видеть? Когда ты открыта, ты чувствовать твое тело и жизнь, а твой дух, как солнце, светить все вокруг.

– Хорошо. А скажи, в Пекине сегодня много людей, дух которых подобен солнцу? – продолжаю я бить в ту же точку.

– Раньше больше, сейчас меньше. – Шаньмин, как всегда, дипломатичен. – Сегодня большие города везде такие, как Москва.

Родители Шаньмина приехали в Пекин в середине 1950-х из расположенной на востоке Центрального Китая провинции Хубэй, через которую протекает Янцзы, самая длинная и полноводная река Евразии. Отец прошел войну в рядах китайской Красной армии, а с началом боевых действий в Корее его часть стали готовить к передислокации – северокорейским товарищам срочно требовалась помощь. Однако судьба распорядилась так, что вместо полей корейской войны он оказался на окраине Пекина, которая в те времена была диким полем. Длившаяся почти два десятилетия гражданская война и затем японская оккупация основательно перепахали Китай, и «великий кормчий» Мао Цзэдун призвал сограждан срочно повышать рождаемость, в первую очередь в китайской столице, где был зафиксирован сильнейший демографический спад.

Родители Шаньмина поженились, когда им не было еще 20 лет, невеста была родом из той же деревни, что и жених. В 1950–1960-х у них родилось пятеро детей. Первыми на свет одна за другой появились на свет две девочки, затем – двое мальчиков, младшего родившегося в 1967-м назвали Шаньмином, после чего родилась еще одна девочка.

Страница 4