Человек мира. Путешествие как ремесло - стр. 19

Вэллд не торопясь взял поставленную трактирщиком на стойку кружку с вином и сел за дальний стол. Посмотрев по сторонам и убедившись, что посторонних ушей рядом нет (трактир в этот ранний час был почти пустой), он жестом подозвал мальчика.

Подросток резво подскочил к нему, встал за спиной и, наклонившись к уху, сказал:

– Тебя хочет видеть богатый купец.

– Что ему надо?

– Хочет предложить тебе дело.

– Какое дело?

– Он не сказал.

– Кто он и откуда?

– Он не велел говорить.

Монетка легла в руку мальчика.

– Он прибыл два дня назад. Торгует красками для тканей. Говорит, что из провинции Марет. Наверно, врет. Одет как иностранец, – доложил наблюдательный посыльный.

– Так какое дело у него ко мне? – повторил Вэллд вопрос.

– Не знаю. Говорит, хорошо заплатит.

– Что ещё знаешь?

– Деньги у него водятся.

– Это всё?

– Всё.

Вэллд подумал, что ещё можно спросить у мальчишки, но так и не придумав вопроса, произнёс:

– Хорошо. Где мне его найти?

– Завтра в полдень он будет ждать тебя на постоялом дворе «Две лисицы».

Мальчик получил ещё одну монету и ушёл, а Вэллд, довольный разговором, велел подать завтрак. Намечающийся заработок был весьма кстати – он уже месяц сидел без дела и сильно поиздержался, даже пришлось перебраться из постоялого двора в трактир.

Постоялый двор «Две лисицы» находился довольно далеко от трактира – между старым городом и рыночным кварталом. По дороге Вэллд гадал, что за дело может быть для него у торговца красками для тканей. Предположение возникало только одно. Торговля красителями – дело прибыльное, но сомнительное: товар дорогой, но не тяжёлый; места для хранения много не надо; для перевозки даже повозки не нужны – достаточно нескольких вьючных животных; лавка тоже не нужна – товар этот покупают только ткачи. Всё это было бы отлично, если бы в Северных землях производили ткани. Последние же годы все ткани, да и готовая одежда, привозятся. Это наводило на мысль, что торговля красками – занятие для отвода глаз, а на самом деле торговец занимается чем-то другим, о чём посторонние знать не должны, и если ему понадобился такой человек, как Вэллд, то речь шла, скорее всего, о контрабанде. Тем более что после введения монополии герцога на торговлю все товары, которые перевозят через границы (как туда, так и обратно), помимо герцогских откупщиков, стали контрабандными.

Размышляя таким образом, Вэллд дошёл до большого постоялого двора (на два десятка комнат, не меньше) с громадной, скверно нарисованной вывеской, изображавшей лисиц, не похожих на настоящих. Время встречи ещё не подошло, но он зашёл внутрь.