Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи - стр. 70
Одним из самых ярких дворцов Генриха стал Нонсач в Саррее. Дворец должен был прославлять величие династии Тюдоров – отсюда и его название: в мире нет другого такого дворца. Дворец имел ряд внутренних дворов и высокие восьмиугольные башни по бокам. Все стены были украшены стукко. Неподалеку, в Уолтоне в Саррее, Генрих приобрел величественный особняк Оутлендс и превратил его в настоящий роскошный дворец. В центре Лондона Генрих «скупил все поля близ Сент-Джеймса и построил красивый особняк с парком и множество дорогих и просторных домов для великого наслаждения»[136].
Король также перестроил и украсил унаследованные дворцы. В самом древнем Виндзорском замке он переделал часовню Святого Георгия. Но Виндзор всегда казался Генриху мрачным, и бывал он здесь крайне редко. «Мне кажется, что я в тюрьме, – однажды пожаловался он. – Здесь нет галерей и садов, где можно гулять»[137]. Гораздо больше ему нравился Хэмптон-Корт. Дворец был построен Вулси, а затем передан Генриху, который активно занимался его перестройкой и расширением. Он построил величественный Большой зал, новые королевские покои, большую площадку для турниров, крытый теннисный корт и другие спортивные площадки. Он хотел иметь идеальный дворец для наслаждений и личного отдыха. Ко времени завершения работ в Хэмптон-Корте насчитывалось не менее восьмисот залов, украшенных гобеленами и обставленных изысканной мебелью. Этот дворец был создан для того, чтобы вызывать восторг.
Генрих заботился о том, чтобы все его дворцы были обставлены прекрасной мебелью и отделаны дорогими тканями. Король особенно любил гобелены. К концу его правления в королевской коллекции насчитывалось более 2000 гобеленов[138]. В одном лишь Хэмптон-Корте висело 430 гобеленов. Один цикл («История Авраама») оценивался в колоссальную сумму 8000 фунтов и по стоимости уступал лишь сокровищам короны[139]. Сотканные из шелковых нитей золотого, серебряного, красного, синего, зеленого и других ярких цветов, гобелены поражали воображение гостей и придворных – особенно в свете свечей.
Гобеленами и шпалерами, украшавшими королевские дворцы, занималась целая команда опытных мастеров. В нее входили двадцать шесть ливрейных портных и десять мастеров гобеленов. В отличие от тех, кто занимался королевской одеждой, эти люди работали лишь с июня по сентябрь. Их задачей было сохранение драгоценных гобеленов от жары и света. Это был редкий пример бережливости Генриха, который тратил деньги на свой гардероб, не считая.
В конце правления Генриха VIII была сделана опись его имущества. В ней числится 800 ковров, из которых сто являлись «великими коврами». То есть имели размеры 4,5 на 10,5 метра. Эти ковры использовались не только для полов, но и для столов. Многие были украшены тюдоровскими розами, античными фигурами и другими символическими мотивами. Один особо роскошный ковер был сплошь заткан золотыми и серебряными нитями. Центральная розетка и кайма из зеленого бархата были расшиты золотом и жемчугом, а в розетках из малинового атласа красовались белые и красные розы. Большинство окон в королевских дворцах имело ставни, но окна «тайных покоев» короля закрывались занавесями из драгоценных тканей.