Чарующий апрель - стр. 15
«Может быть, когда состаримся… потом, когда оба станем совсем старыми…»
Глава 3
Средневековым замком владел англичанин, некий мистер Бриггс. В настоящее время он жил в Лондоне, а в ответ на обращение написал, что готов предложить восемь кроватей отдельно от слуг, три гостиных, крепостные стены с бойницами, угловые башни-донжоны и электрическое освещение. Цена аренды составляла шестьдесят фунтов, а помимо этого оплата жалованья слуг. Хозяин также просил представить рекомендации, поскольку нуждался в гарантии оплаты второй половины суммы (первая выплачивалась авансом). Годилась рекомендация юриста, доктора или священника. В письме владелец замка вежливо пояснял, что подобный порядок вполне обычен и должен рассматриваться как простая формальность.
Миссис Уилкинс и миссис Арбутнот понятия не имели о рекомендациях и не подозревали, что арендная плата окажется столь высокой. В их умах мелькали мысли о трех гинеях в неделю или даже меньше, учитывая, что замок представлял собой едва ли не развалины.
Шестьдесят фунтов за один месяц! Сумма ошеломила.
Миссис Арбутнот первым делом подумала о ботинках: о бесконечной веренице крепких ботинок, которые можно купить на шестьдесят фунтов, – а ведь кроме этого придется оплачивать жалованье слугам, еду и железнодорожные билеты туда и обратно. Рекомендации также представляли серьезное препятствие, поскольку влекли за собой более широкую огласку, чем хотелось бы.
Обе они, даже миссис Арбутнот, сознавали, что, впервые в жизни осмелившись отступить от абсолютной честности, можно избавиться от множества хлопот и неприятностей, неизбежных при неловкой попытке сказать правду, поэтому было решено, что каждая в своем кругу – благо круги эти не пересекались – скажет, что отправляется в гости к подруге, у которой есть дом в Италии. Миссис Уилкинс уверяла, что это будет чистой правдой, однако миссис Арбутнот сомневалась в абсолютной чистоте. Кроме того, по словам миссис Уилкинс, только так можно удержать Меллерша в рамках хотя бы относительного спокойствия. Трата даже небольшой части личных денег на дорогу в Италию приведет его в негодование, а о том, как отреагирует муж на известие об аренде средневекового замка, лучше вообще не думать. Возмущенный монолог растянется на несколько дней, хотя ни единое потраченное пенни не принадлежит ему и никогда не принадлежало.
– Полагаю, – заключила миссис Уилкинс, – ваш муж такой же. Думаю, что в конечном счете все мужья одинаковы.
Миссис Арбутнот промолчала, поскольку не хотела открывать Фредерику правду совсем по другой, противоположной причине: знала, что муж не только не станет возражать против ее отъезда, а чрезвычайно обрадуется и воспримет внезапное проявление самостоятельности и светскости с унизительным одобрением; больше того, посоветует хорошо провести время и не рваться домой с сокрушительной отрешенностью. Уж лучше выслушать нотацию Меллерша: не так обидно и унизительно, – чем поощрение Фредерика. Чувствовать себя необходимой, неважно по какой причине, все-таки приятнее, чем сознавать, что никому ты не нужна, никто не станет по тебе скучать и ждать твоего возвращения.