Чабанка - стр. 70
– Э, вы там живы? Помощь нужна?!
– Живы, – смог крикнуть в ответ и я.
Мы с Серегой пошли назад к двери. Над дверью зажглась тусклая лампа и дверь открылась. Мужик в халате:
– Ну, вы чё кипишуете, военные?
Я вкратце объяснил ситуацию.
– Сейчас, ключи от ворот возьму. Орут тут среди ночи.
Мы разошлись, он назад в морг, а мы к воротам. На этом, слава Богу, наша роль должна была считаться законченной.
– Все, пацаны, сейчас ворота откроют и мы свободны.
Пришел работник морга, открыл ворота, дед сел снова за руль, начал сдавать назад, а мы пошли по темной улице в сторону приемного отделения.
– Вы, чё орали так, что мы в кузове чуть не обхезались?
– Это я штаны должен проверить, – говорю я. – Ну, я вам доложу, пацаны, и обстановочка там. Темно, как у негра в заднице, я у двери, а Серега пошел вдоль морга…
– Смотрю я в окна подвальные, – продолжает Войновский, – все темные, а в одном свет такой неяркий и мерцающий. Я присмотрелся, а там два трупа один на одном валяются. Бздошно так стало. Я Генку позвал, он ногой по двери со всей дури как умочит, а трупы и зашевелились. Я думал, что я обоссусь.
– Може там санитар бабу ебал! – высказал догадку Луговой.
– А может он труп ебал? Как это называется? О – некрофил, еб твою мать!
– Не-е, он потом, когда свечку в руку взял, так нижний труп с кушетки исчез, во! Точняк! – вспоминает Сергей.
– Може на пол сбросил, извращенец хуев?
– Ну и салабоны у нас! В ночи по моргам шастают, ебать-копать, – откомментировал происходящее дед.
– Я, пацаны, на больничке в Киеве на Петра Запорожца часто в это место наведывался, внутрь, дальше коридора не заходил, брехать не буду, но снаружи морг знаю хорошо. Не может быть окон в помещении, где трупы хранятся, или, если они есть, то должны быть полностью закрашены. А это точно санитар сестричку трахал при свече, романтик, ебать его в рот, вот наших несмелых стуков и не слышал, а как я уже въебал со всей силы, он и зашевелился, – выдал я свою, обоснованную опытом, версию.
– Точняк, похоже Гена прав, а мы чуть не обделались.
– Ну чё, может деда уговорим, он нас подбросит куда-нибудь?
– Ну его на хуй! Не полезу я к нему опять в кузов!
От пережитого волнения мы матерились больше обычного. Это была бравада, наша реакция на стресс. Мы не спеша шли по улице, курили. Наше опоздание не казалось нам уже таким страшным.
– А малолетку жалко… Правда, пацаны? Такой маленький…
Дверь нам открыл знакомый врач. Насвистывая веселый мотивчик, пригласил нас следовать за ним. Я тоже знал некоторые медицинские шутки, спросил:
– Доктор, жить будет?