Цепная реакция - стр. 4
Сегодня последний наш день в девятом классе, завтра начинаются летние каникулы. Когда я сказала, что нужно поговорить, Марко предложил пойти на пляж.
На самом деле это здорово. Пляж для нас – особенное место. Здесь мы впервые поцеловались прошлым летом. Здесь же на второй неделе учебы он попросил меня стать его девушкой. Здесь же мы лепили в январе снеговиков, когда как-то раз выпало очень много снега. Сюда мы всегда приходим делиться секретами – типа того, когда он рассказал мне, где в городе члены банды прячут оружие, чтобы полиция не застукала их со стволами. Марко всегда знал парней, которые были тесно с этим связаны.
Он отступает от меня, и кожа сразу же покрывается мурашками. И дело не только в ветре – мое тело словно чувствует: происходит что-то не то. Марко приглаживает пятерней иссиня-черные волосы. Потом вздыхает. И еще раз вздыхает.
– Думаю, нам стоит встречаться с другими людьми, – бормочет он.
Изумленно склоняю голову набок. Видимо, я как-то неправильно его поняла.
Девушка, признавшись своему парню в любви, ожидает услышать от него нечто определенное. Навскидку могу назвать сразу несколько возможных фраз, но «нам стоит встречаться с другими людьми» точно не входит в их число.
Я впадаю в ступор. И никак не могу унять дрожь – еще и потому, что все время думаю о том, как носить ребенка, если его отец не на твоей стороне, не поддерживает тебя и не говорит, что все будет хорошо.
– З-з-зачем?
– Ну, ты же всегда говорила, что ни за что не стала бы встречаться с кем-то из банды, а я собираюсь в нее вступить.
– Конечно, я не стану встречаться с членом банды, – цежу я. – Всего пару дней назад ты сказал, что никогда не свяжешь с ней свою жизнь. Прямо перед тем, как мы занялись любовью. Помнишь?
Марко морщится.
– Я много чего болтал, о чем, наверное, не стоило говорить. И не могла бы ты, пожалуйста, не называть это «заниматься любовью»?.. Каждый раз, когда ты так говоришь, я чувствую себя законченным дерьмом.
– И как, по-твоему, мне это называть?
– Секс.
– Просто секс, да?
Он тоскливо закатывает глаза, и мой желудок, клянусь, тут же сжимается в ответ.
– А вот теперь ты нарочно заставляешь меня чувствовать себя дерьмом.
– Не нарочно.
Марко открывает рот, собираясь что-то сказать, но потом, должно быть, обдумывает фразу, потому что так ничего и не говорит.
Гляжу ему в глаза, надеясь, что он сейчас скажет: «Это просто шутка! Конечно, я не променяю тебя на «Мексиканскую кровь»», – но он молчит. Я чувствую, как от моего сердца словно кто-то отщипывает понемногу кусочек за кусочком.