Цепи Фатума. Часть 2 - стр. 7
Ему теперь трудно, почти невозможно поверить собственным воспоминаниям, вообще всему прошлому, где он далеко не всегда оказывался рассудителен и решителен.
Грофф любил, плакал, смеялся, надеялся, разочаровывался. Обретал и терял. Падал и поднимался. Сердце его разбивалось вдребезги сотню раз, столько же парило на крыльях любви, выскакивая из груди точно птица, которая выпорхнула на волю из тесной клетки.
Мечтал и творил, уходил, чтобы затем возвратиться, и не возвращался, ибо все равно однажды тебе придется переживать расставание. Все появлялось, потом исчезало, крутилось и вертелось, замирало и стояло на месте. Все заканчивалось, а потом начиналось заново.
Зачастую все происходит само собой. Хочешь не хочешь все крутится-вертится, даже если ты сам присел отдохнуть. Глупо полагать будто лишь вокруг тебя, хотя очень хочется. Вся Ойра, солнце, луна, и ты вместе с ними пребываешь в этой безумной пляске. А рядом с тобой кружатся и другие: в одиночестве, парами или даже группами, плотно сцепив руки, лишь бы не оторваться и затеряться на этом шумном балу – имя которому – жизнь.
Вы сходитесь, чтобы потом оказаться в разных углах, а иногда из самых отдаленных мест вас тянет друг к другу.
И так продолжается без конца! До тех пор, пока все это не надоест. А ему в один день надоело. Передышку можно взять всегда. Приключения и путешествия никогда не закончатся, но на всё тебя не хватит.
В какой-то момент нужно подумать о спокойной и сытой старости. Гарретт не ожидал, но она наступила так быстро. Раз, и вот тебе на! – непрошенным собеседником уже сидит подле тебя.
Мужчина думал – в Бертлебене обретет покой с новой подругой, от прикосновений которой на висках серебрятся волоски, а на лбу и вокруг глаз все четче проявляются морщины, но судьба решила иначе. Или он сам ждал этого знака, очередного повода? Слишком уж долго оставаясь возле стола с закусками на этом балу и игнорируя предложения дам, отчаянно пытавшихся пригласить его на танец.
Этап, в самом его начале, тот, который у Гроффа остался так далеко позади, переживал сейчас Ричард. Подумать только, ему всего семнадцать лет! Оттого юнец все и воспринимает иначе. Грофф когда-то вел себя подобно, не хочется в этом признаваться, но попробуй найди того, кто в такие-то малые годы отличался хладнокровностью, благоразумием и выдержкой, чтобы не творить глупостей. Уж точно не Гарретт Грофф, в сравнении с которым Ричард Эджилл – сущий паинька!
Можно сделать вид, будто тебя это не заботит, что ты этого не замечаешь и не вникаешь. Но это не так, а он не настолько закостенел и вполне прекрасно понимал мальчишку, который ступил на путь геройства, встретил прекрасную эльвинскую принцессу и, не иначе, потерял от всего этого голову.