Центр жестокости и порока - стр. 17
– Ладно, – с облегчением выдохнул Геннадий Петрович, честно сказать, ожидавший чего-то более сложного, притом и несколько худшего, – не больно-то и большая проблема, и я в силах тебе в неприятном деле помочь. Но, – вдруг сказал он, уже снимая телефонную трубку, намереваясь договариваться с ГАИ, – как ты за короткий срок найдешь покупателя?
– Я и не буду его искать, – произнес участковый, в предвкушении предстоящего рискового дела начиная трястись в лихорадочном возбуждении и одновременно загораясь глазами, – просто у меня есть очень хороший друг, который, уверен, не откажет мне проехать вместе со мной в отделение Госавтоинспекции, где мы благополучно перепишем транспортное средство на его «постороннее имя»; таким образом, я как бы ее продам, а налоги, начисляемые со сделки, – их пусть платит «хитровыделанная супруга».
– Хорошо, так мы тогда и поступим, – уже с успокоенным видом ухмыльнулся полковник, начиная набирать номер городской проводной связи, – иди занимайся, а как все сделаешь – мне сразу доложишь.
Не стоит говорить, что весь дальнейший день Аронов находился словно на раскаленных угольях, предполагая, как бы супруга не разгадала его коварные замыслы, – и когда ехал домой, чтобы, воспользовавшись ее отсутствием, забрать нужные ему документы, и когда, нарушая все дорожные правила, мчался в ГИБДД, и когда уже там, в течении целого часа, показавшегося, как минимум, вечностью, оформлял договор купли-продажи и фиксировал пусть и не сложную, но до крайности рисковую сделку, и когда уже регистрировал право нового собственника и получал от него доверенность на продажу – справедливо опасаясь, что вот-вот войдет Лидия и, сопровождаемая адвокатом, отменит доверенность и, как следствие, остановит его уже в самом конце чреватого и крайне непростого пути; однако все прошло, как и было спланированно, но все-таки успокоиться, пускай хотя бы немного, Павел смог только тогда, когда ехал уже домой, имея на руках свидетельства, сопутствующие удачно проведенному торговому соглашению.
Не успел мужчина зайти в квартиру, как его на пороге остановила встречавшая жена, сопровождаемая одной из закадычных, блудливых подружек, бесцеремонно покрывавших ее тайные любовные интрижки, беспрестанно совершаемые супругой на стороне. «Прикрывавшей группой поддержки» оказалась ее ровесница, едва достигшая тридцатитрехлетнего возраста, выглядевшая несколько полновато и носившая имя Таня (фамилию он не знал); она была едва выше отъявленной заговорщицы, имела миловидное личико, сверх меры круглое, а сейчас виновато, но вместе с тем уверенно смотревшее серо-оливковыми глазами, выдававшими хитрую, беспринципную и отвратительную натуру; дальше обращал на себя внимание нос, являвшийся маленьким, выглядевшим словно пуговка, а в сочетании с тонкими, выдавшими вредность губами, дополнявшим основную часть ее внешнего облика. Аронов сразу понял, что так называемый очевидец, как бы он не поступил, будет свидетельствовать исключительно против него, а главное, сможет наговорить не просто такого, чего не было и в помине, но также и того, что никому не смогло бы в том числе и присниться; но и это еще не все… сверх прочего, обманутый мужчина в одинаковой мере сообразил, что сейчас на кону оказалась его собственная судьба, ведь как он себя сейчас поведет, так и будет развиваться вся его последующая жизнь, а еще, конечно же, станет зависеть то немаловажное обстоятельство – останется ли он в последующем на службе либо же нет; итак, большим усилием воли победив в себе все те негативные чувства, что просились в случившуюся секунду наружу, он, не переступая порога жилища, включил на телефоне видеокамеру и только после предупредительного, осторожного шага зашел внутрь обжи́тых им с женой помещений.