Цена страсти - стр. 25
В другой раз я бы лопнула от гордости, но сейчас меня это совершенно не порадовало. А после экзамена и вовсе я почувствовала себя опустошённой и растерянной.
Можно было вздохнуть свободно, погулять денёк с группой, а завтра уехать к маме, но мне ничего не хотелось. Меня снедали непонятная тоска и какое-то тяжёлое, неотвязное томление. Я так хотела увидеть Олега, но запрещала себе об этом думать. Хотя толку-то с того, что запрещала – оно как-то само лезло в голову и как тисками сжимало сердце. Может, не завтра, а прямо сегодня уехать к маме? А то ведь изведусь совсем...
Аньку Иванову мы со Стародубцевой застукали за остановкой – она курила.
– Так ты не беременна? – воскликнула Алёнка Стародубцева.
– Чего это? Беременна! – затянувшись, ответила Иванова.
– Ты куришь... Это же вредно!
– Ай, отстаньте. А стресс что, не вредно? Я же не смолю сутками напролёт, иногда только курю, чтобы не нервничать.
– Сейчас-то чего нервничать? Сдала же, – рассудила Алёнка.
– Да меня после этого козла Торунова до сих пор трясёт! – Иванова снова затянулась, выпустила, прищурившись, дым, потом повернулась к нам: – А сами-то как сдали?
– На четыре, – ответила Стародубцева.
– На пять, – сказала я.
Анька скривилась.
– Ну, конечно, ещё бы ты и не на пять. Тебя ж Торунов любит.
– Глупости! – возмутилась я.
– Ой, перестань, – отмахнулась Иванова. – Все видят, как он на тебя смотрит. Старый хрыч.
– Он меня гонял по всем вопросам, и я сдала, потому что готовилась, учила…
– Да плевать. Нет, ну какой козёл! – зло процедила Анька и, гримасничая, передразнила: – Какое отношение это имеет к истории… Тут и так вся на нервах. Ещё и Витьку не отпускают…
– Не отпускают? – спросили мы со Стародубцевой в унисон.
– Ну да, из-за твоего гада Миши, – Анька недобро взглянула на меня. – Не знаю, в курсе вы или нет, но его же тогда, на свадьбе, забрали менты. Какая сволочь вообще их вызвала?! Ну и Миша тоже козёл, наговорил там всякого, что его, мол, бедненького, иватушники избили. Менты сообщили в ИВАТУ, само собой. Ну и как только закончились у Вити три дня увольнительных – на свадьбу отпускали, – и он вернулся в училище, так его сразу на ковёр. Короче, он и ещё один, Олег, за всех отдуваются теперь, потому что все ночевали в расположении, а они – нет.
– А это нельзя было? – вырвалось у меня. – Ну, ночевать где-то…
– Ну, Вите можно было – он писал заявление, его отпустили. А Олегу-то нет, конечно. Он должен был вернуться на ночь в казарму. Витя ещё более-менее отделался, Олег на себя взял вину. Но всё равно наказали. Не отпускают вот... А я уже измучилась вся! И всё из-за Миши твоего! – бросила Анька зло.