Цена его обмана - стр. 8
Тянусь в жаркой, душной постели и чувствую чужую руку на груди. Улыбка тут же сползает с лица, когда я понимаю, чья это рука. Медленно поворачиваюсь, готовая вот-вот взорваться.
Рядом спит Георгий Викторович, он же Гоша, он же участковый нашего района, он же бывший одноклассник и он же бывший в принципе.
— Ах ты, — в злости стаскиваю с него покрывало и выдергиваю из-под головы подушку.
Гоша морщится и тянет все на себя, пока я не оказываюсь слишком близко. Тут же рывком кладет меня на лопатки и беззастенчиво наваливается сверху.
— Не смей! — я рычу, извиваясь под ним всем телом, и ненавидя его всей душой в этот момент.
Я не знаю, как и почему он здесь. Правда. Ну не могла же я сама ему позвонить после вчерашней вечеринки у Лики. Или могла?
Боги, нельзя же столько пить, чтобы совсем ничего не помнить!
С Гошей мы расстались пару недель назвал, когда я уличила его в измене. И не одной, а целой серии измен. Прощать такое непотребство естественно не в моих правилах, и мы со взаимными оскорблениями и претензиями благополучно разбежались.
Были конечно и слезы. Как не быть? Они и сейчас еще нет-нет да проскальзывают, иначе разве бы я ему вчера позвонила? И уж совершенно точно не оказалась бы с этим мерзким типом в одной постели. Да-да, я уверена.
Но эти самые слезы скорее касались поруганной чести и пошатнувшейся после измен самооценки, чем моей неземной любви. Когда-то мы встретились с Гошей на улице, разговорились, это случилось уже после смерти Валеры. Потом еще и еще раз встречались и однажды начали жить вместе.
Сейчас-то я понимаю, что не было никакой особенной любви, симпатия — не больше. И раньше я бы вряд ли стала крутить роман с одноклассником, но тогда...Тогда я готова была влезть в любую авантюру, лишь бы что-то изменить в своей жизни, так что, как говорится, сама дура виновата!
И вот эта моя холодность, моя нелюбовь, кстати, вот это вот все было главным его аргументом, почему он, видите ли, изменять пошел. Не теплая я, видите ли, холодная значит. Любви он моей не чувствовал, гад!
— Погоди, — шепчет Гоша, покрывая мою шею поцелуями, — Не сбегай так сразу.
— Пусти!
Он держит крепко и даже не собирается прекращать. А меня тошнит так, будто сейчас вырвет. То ли от выпитого накануне, то ли от Гоши.
— Ты сама позвонила. Я и приехал...
— Да пусти же ты, придурок!
— Ты же хочешь меня, я знаю. Любишь...
Чувствую его напряжение и все нарастающее желание, в живот упирается что-то твёрдое и я понимаю, что меня сейчас натурально вырвет. Его голос становится все более хриплым, неразборчивым, тело сотрясает мелкая дрожь и в момент, когда он рыча припадает к моей груди, бью в запрещенное место.