Цена его обмана - стр. 6
– Здесь как ты любишь, тихо… – шепчу я, когда гроб опускают в землю.
Последний комок земли и вот уже смерти будто нет. Жизнь вновь бьёт ключом, беря верх над вечным сном, и винтики продолжают крутиться в шестерёнках, будто и не было никакой поломки в часах несправедливой, но всё-таки жизни.
***
Стою у окна новой квартиры и больше всего на свете мне хочется потянуться за этой мерзкой веткой старого дуба, что так навязчиво и шумно бьет в мое стекло, но я сдерживаюсь. Пусть живет. Она как напоминание о прошлом. Нет, не так. Она между прошлым и настоящим, возможным будущим. Вот был Валерка и ветка была. А сейчас осталась только ветка, как памятник.
С портрета, обтянутого черной лентой, с лукавым прищуром голубых глаз смотрит Валера, а я все еще чувствую тот прощальный поцелуй перед его отъездом.
Черт! Все не так. Все в жизни не так и это страшно бесит. Хочется выть и громить эту новую квартиру, но родители не поймут. Хоть что-то останавливает.
Все в жизни теперь не так, знаю, что должно быть по-другому. Было же когда-то?
Только вот как должно быть теперь не знаю.
Кофе не лезет в глотку, но я упорно его пью. Закусываю бутербродом и не чувствую вкуса. Совсем. Но все равно усердно пихаю и его в рот. Надо есть. Еда – это жизнь, а я не люблю смерть. Уж что-что, а ей я точно не рада, пусть катится к чертям собачьим!
А еще иногда мне кажется, что мои мысли похожи на бред интеллигентного художника из соседнего подъезда. Старик каждый вечер тащится на разбитую древнюю набережную в Старом городе, где всегда нет ни души, и что-то там самозабвенно пишет и пишет, бормоча под нос одному Богу известно что.
Художник старый, но не слишком, чтобы сойти с ума от самого факта старости. Я точно знаю, что когда-то давно вся его семья погибла в автокатастрофе и с тех пор он свихнулся. Интересно, я выгляжу так же, когда возвращаюсь с работы домой?
Когда я устраиваюсь санитаркой в больницу, мама плачет. Отец как всегда сурово сдвинув брови, спокойно спрашивает:
– Катерина, ты сошла с ума?
Я молча киваю и даже не пытаюсь объяснить зачем мне это надо. Я просто чувствую, что надо и все тут. А как, зачем…
– Ты же училась… ты же на фортепьяно, на скрипке… ты же картины пишешь… какая больница, Катенька?
Мама беспомощно смотрит на отца, но тот только кривится при виде ее взглядов.
– Пусть работает. Чего уж теперь…
Через неделю после того разговора родители разводятся.
***
Год. Проходит почти год со дня смерти брата, и я заново учусь жить без него, и вроде бы у меня это неплохо получается.
Все проходит и даже смерть отходит на второй план под натиском жизни.