Целую, твой Франкенштейн. История одной любви - стр. 25
– А зачем вам отдельное производство голов?
– У «XX-ботов» довольно часто повреждаются лица. Например, робота швырнули в стену. Я уже всерьез задумался, не начать ли делать съемные носы. Можно, конечно, заменять лицо, но это канитель; проще приобрести целиком новую голову. Иногда секс бывает грубоватым, да? Но я не осуждаю. Недавно понял, что в ассортимент пора добавить «Любительницу активного отдыха». Антивандальная модель. Типа Лары Крофт. Под нее придется строить отдельную линию. Пойдет для фетишистов. Доминирование, удары хлыстами и прочие радости БДСМ. Китайцы к такому не притронутся, зато британцы, думаю, оценят. Я уже веду переговоры с «Caterpillar» и «JCB».
Это наше будущее.
Кстати, вы придете на мое шоу? Увидите девочек в деле!
Рон протягивает мне свой айпад.
– Оцените наш рекламный ролик! – улыбается он. – Как вам музыка? «Walking in Memphis»! Обожаю эту песню! Там еще есть слова: «Одна хорошенькая крошка дожидается Короля». Все они хорошенькие крошки, а мы – Короли!
– Не оттолкнете ли вы человека от реальности еще больше? – сомневаюсь я.
– Что в наше время можно назвать реальностью?
«Это самая фантастическая история из всех когда-либо написанных, но в ней, как и во многих современных произведениях, чувствуется связь с реальностью».
Журнал «Edinburgh Magazine», 1818
Человечество не выдержит слишком много реальности
– Вот почему мы сочиняем рассказы, – сказала я.
– А если мы сами – персонажи собственного произведения? – задумчиво произнес Шелли.
Мы по-прежнему заложники дождя. Я много пишу. Клер устроилась в уголке с шитьем. Полидори лечит больную лодыжку – в доказательство своей любви ко мне выпрыгнул вчера из окна. Идея принадлежала Байрону. От скуки он становится опасен.
– Мы только пьем да совокупляемся. Разве из этого выйдет рассказ? – мрачно негодовал Байрон.
– Из этого выйдет шедевр! – возразил Полидори.
– Мы спим, едим и работаем, – отозвался Шелли.
– Вы уверены? – Борясь с полнотой, Байрон ограничивал себя в еде, вдобавок страдал бессонницей и был ленив. – У меня никак не идет рассказ о сверхъестественном, – сетовал он, хотя сам и предложил устроить конкурс. – Сплошная скука. Мы скучные.