Целитель, или Любовь с первого вдоха - стр. 36

Роняю голову и, шумно вдохнув, проговариваю без особой надежды:

– Отца похоронил. Не знаю, куда пойти, – осторожно поднимаю взгляд и снова задыхаюсь. В ноздри влетает ее, особенный, запах. – Не стоило приезжать, вы правы. Это, – протягиваю ей пакеты, – помяните…

Девушка какое-то время не двигается, заламывает руки перед грудью, но вдруг протягивает их ко мне и, неловко прикоснувшись к ладони, обжигая кожу, забирает покупки, а сама отступает в глубину коридора.

– Заходите.

8. Глава 8

Ласточка. Ранее

– Возьми, – охранник протягивает мне несколько крупных купюр, когда мы молча доходим до ворот. Он хороший парень. Хоть и работает у отца недавно, но я почему-то доверяю ему. – На пару дней хватит. И еще… вот адрес, ехать, правда, далековато, но там хорошее место, тепло и солнце. Одна моя знакомая искала помощницу по дому. Вдруг устроишься. Я ее предупрежу, что ты приедешь. Там с проживанием и пропитанием.

– Я не могу это принять, Егор, – мотаю головой, пытаясь отдать деньги, но парень, высокий и квадратноголовый, с тяжелым подбородком и мощными плечами вдруг наклоняется и шепчет:

– На улице пропадешь. Я не могу взять тебя к себе. Бери деньги и скорее уезжай, ты все правильно сделала.

– Но…

– Вот, – он лезет в карман кожаной куртки и протягивает мне затертый смартфон. – Бери. Это мой старый, на днях новый приобрел. Только симку купи и набери меня – номер в телефонной книге найдешь.

Купюры неприятно хрустят, когда я нелепо сжимаю пальцы. Оглянувшись на дом, все еще не верю, что это происходит. Там же книги, тетради… мои стихи и рассказы. Все осталось. Одежда, украшения, обувь. Я же вышла, как была, в шелковом халате на голое тело и в комнатных тапочках.

– Егор, – я неловко переступаю с ноги на ногу, смущаюсь и смотрю вниз. – Можно тебя попросить? В моем письменном столе есть тетради и флешки. Прошу тебя, забери все. Только не читай! – кусаю губы. – Если папа найдет их, он все сожжет. Пожалуйста… Там же вся моя жизнь.

– А что там? – серьезно спрашивает охранник, пытливо разглядывая мое лицо.

Я заливаюсь огненной краской стыда и какое-то время не знаю, что сказать. Когда отец узнал, что хочу на филологическое поступить, разорался и выбросил тетрадь с десятком моих рассказов. Он планировал мне другую судьбу, теперь я это понимаю даже слишком хорошо.

«Зачем ты читаешь эти сопливые романы? Лучше приведи себя в порядок, женщина должна вызывать у  мужчин восторг, вот тогда будет успех. А любовные сопли – это для бедняков. Не вздумай еще и писать такое – позорище».

– Ты слышишь? Что там, в тетрадях?