Целинники - стр. 8

– Ох, Илюша, все ты верно говоришь, умом то я все понимаю, а сердцем… На сердце как-то неспокойно. Тут родина наша, негоже ее бросать, – постепенно сдавая свои «позиции» не переставала причитать Зинаида.

– Пойми Зина, нам надо как-то подняться и это для нас единственный путь, чтобы до конца жизни не остаться в навозе, как наши с тобой родители и чтобы ребята наши уже не с навозу начинали. Если не уедем, так тут и будем всю жизнь, я с вилами, ты с подойником в руках. И ребята тоже также горбатиться будут. Хоть и говорят, что сейчас все равны – брехня все это. Сама видишь, начальники указывают, а рядовые колхозники, или как там рабочие совхоза, вкалывают. Я вот всего-то несколько месяцев в бригадирах, ох, скажу тебе, какая сладкая она власть-то, ничего слаще нет. Недаром так в начальство лезут, командовать – это тебе не работать, как все, а получать намного больше. Оттого все эти директора, председатели, секретари всяких райкомов так за свои места держатся. А жены ихние все на легких работах или тоже командуют. Как здеся Клавка Яснова фермой заведует, так и там жена директора в правлении сидит, жопу наела, руки в маникуре, на счетах щелкает, ни в поле, ни возле скотины ее нет. Да и старых бригадиров тоже все бабы пристроены, кладовщицы или учетчицы всякие. Вот и я, как только на своей должности закреплюсь и тебя куда-нибудь на легкую работу пристрою. Для того все в начальства и лезут, чтобы жить полегше…

Такие разговоры у супругов случались в основном по ночам, ибо днем свободного времени почти не оставалось: продавали дом, скотину, домашний сельхозинвентарь, домашние вещи, забирали документы старших сыновей из школы. Потому последние две недели пребывания Ильи Черноусова на родине пролетели как один день… Провожать Черноусовых вышло немало народу. Уезжали, как и положено семье целинника, с напутствиями, пожеланиями. Лишь мать Зинаиды утирала слезы, да втихаря крестила вслед дочь и внуков…

Конец ознакомительного фрагмента.