Целинники - стр. 5
– Это ж здорово. Никакой тебе скотины в дому, ни навозу, ни запаху. Не житуха красота, – вклинился один из молодых мужиков, явно намеревавшийся последовать примеру Черноусова, ехать на Целину.
– Красота-то красота, да как-то. Что же это такое, огороды значит не при доме, а черти где, да и без своей скотины оно как-то… Колхозное молоко с фермы или мясо, оно и есть колхозное, не свое, – возразил Яснов, возможно, испугавшись, что пример Черноусова станет заразительным и из деревни убегут на Целину многие – а кто тут работать останется?
– Да, эт оно так, без своей коровы да овец никак нельзя, с одних курей сыт не будешь. Я так молоко с колхозной фермы ни за что пить не стану, – только от своей коровы, – поддержал своего бригадира кто-то из-за стола.
Выпили по очередной и разговор из фазы слушания рассказа хозяина, перешел в многоголосый хор – почти каждый спешил выразить свое мнение, свои аргументы за и против переезда на Целину, про которую только что рассказал Илья Черноусов и так красиво пели по радио:
Пока взрослые гуляли в избе трое сыновей Черноусовых, одиннадцатилетний Васька, восьмилетний Ленька и шестилетний Витька, собрали вокруг себя деревенских ребятишек, хвастая подарками, что им привез с Целины отец.
– Во, луч можно и шире и уже делать, метров на двадцать, а то и на все тридцать, вона до той ветлины бьет. Сегодня как стемнеет, проверим, – это старший Васька показывал ребятам работу невиданного в деревне чуда – китайского фонарика на батарейках. В то же время младшие братья демонстрировали «боевые» качества привезенных им отцом водяных пистолетов, стрелявших водяной струей. Потом стали задирать штанины, открывая на всеобщее обозрение опять же диковинные спортивные ботинки – кеды. В таких по деревне щеголяли только городские мальчишки, приезжавшие на летние каникулы к своим бабушкам и дедушкам из Москвы, Ленинграда, Калинина. Зависть у местных мальчишек вызывали и цветные рубашки в которые вырядились братья. Они так смотрелись на фоне убогого синего сатина, из которого в основном были пошиты рубашки и шаровары местной деревенской пацанвы.
Впрочем, завидовали не только сыновьям. Деревенские бабы завидовали и Зинаиде. Чего только не понавез и ей Илья: платье, шаль, туфли, оренбургский платок… И хоть то городского пошива платье пришлось Зинаиде не совсем впору – за время без мужа она несколько похудела, переживая за уехавшего Илью… Она опасалась, ведь в деревне с самой войны сохранялся определенный дефицит мужиков и не каждая деревенская баба могла выйти замуж, завести семью. Никому, кроме собственной матери не признавалась она в своих страхах, но многие, особенно женщины догадывались – боится, как бы не канул как воду ее муженек на тех целинных просторах, оставив ее одну с тремя ребятишками. То обстоятельство, что жена заметно осунулась и спала с тела, вызвало у Ильи недовольство: