Цеховик. Книга 5. План битвы - стр. 20
В чём заключается интерес к моей персоне со стороны Злобина я пока не понимаю. Он время от времени приходит просто со мной поговорить. То ли присматривается, то ли что-то вынюхивает, не знаю, но общаться с ним мне интересно. Вот и общаемся…
***
– Ну что, Егор, – напутствует меня сосед по палате в день выписки. – Прощай. Даст Бог, свидимся когда-нибудь. Хороший ты парень, я бы тебя ординарцем взял, честное слово, если бы тебя признали годным к строевой и с бабами бы ты остепенился. Ты машину-то водишь?
– Вожу, конечно.
– Ну, и всё. Если что, дай мне знать. Но не раньше чем через полгода, сам понимаешь.
Понимаю, конечно, как не понять…
– Ну, и вы Юрий Платоныч, – говорит он, – будьте здоровы. Всего вам доброго.
Большак приехал за мной, поскольку отпускать меня одного весьма рискованно. А он что, врач? Я не понимаю, честно говоря, но Большаку рад.
– Ну, а вы, Даниил Григорьевич, приезжайте к нам, уж мы вас встретим так, что вам обязательно понравится – охота, баня, рыбалка. Природа у нас просто невероятная.
– Жив буду приеду.
На том и расстаёмся. Мы едем в аэропорт, а генерал остаётся один. Ну, это ненадолго, сегодня же нового соседа подселят.
***
– А где Трыня? – спрашиваю я у родителей после объятий, слёз, укоров и счастливого смеха.
Раджа часто дышит, почти хрипит и не отходит от меня ни на шаг, выговаривая на своём собачьем языке за длительное отсутствие. Я не Ай-Болит, но хорошо понимаю, всё что он «говорит».
– Ну, прости, прости, Радж, больше не буду тебя оставлять надолго… Так где Андрюха?
– Ну… – мама явно не очень рада этому вопросу. – Он домой уехал…
– Почему? Отец его непутёвый объявился?
– И да, и нет… В общем, там такое дело, в ближайшее время суд будет, и…
– Да что случилось-то? Он натворил что-то?
– Андрей? Нет, он-то ничего не натворил. Отец его… В общем, его хотят прав родительских лишать. Он пьёт, ребёнком не занимается, бьёт. Там разврат и… ну, ты же сам видел, что там.
– Видел, – соглашаюсь я.
– И что, его куда? Нельзя, чтобы он до суда у нас побыл?
– Нет, там правила очень строгие… В общем…
– Его поместили в детский дом, – вступает отец, – в Берёзовском.
– В детский дом? – восклицаю я. – Зачем? Он же и так в интернате живёт.
– Затем, что интернат для тех, у кого есть родители, а если у ребёнка родителей нет, значит его надо поместить под опеку.
Да, это я всё, конечно же, хорошо знаю, да только вот хреново как-то. Нет, правда хреново…
– А ему позвонить-то хоть можно? Или съездить, навестить?
– Можно, хотя это всё очень непросто, особенно сейчас, перед судом.
– А когда суд? – спрашиваю я.