Цеховик. Книга 3. Вершина мира - стр. 41
В общем, жалко что он не сдох в тот раз, сейчас забот бы не было. Проклятый гуманизм. Закрыть бы его за что-нибудь, чтобы он, так сказать, отправился к истокам, в идейно близкую среду.
Я поднимаюсь к Рыбкиной, думая об одноногом и не сразу замечаю её волнение.
– Егор! Ну, ты о чём-то там своём думаешь! Так не пойдёт!
– Да нет, Наташ, ты чего, ни о чём таком я не думаю… Бати нет ещё?
– Нет, он так рано не приходит обычно.
Ух-ты. Она уже переоделась. Когда только успела? Я вроде одну только минуту с тем уродом разговаривал… Сука… Я думал, он пару месяцев будет в больничке чалиться, а он нарисовался… Что же с ним придумать…
– Ну, Егор!
– Да здесь я, здесь…
На ней тот самый коротенький домашний халатик, за который она уже получала от отца.
– Послушай, присядь, – она показывает на диван. – Вот сюда. Садись.
Я сажусь и она опускается рядом. Чуть наклоняется и берёт мою руку. Я улавливаю её запах, тонкий и свежий, и… волнующий. Духи. Но совсем немного и… Они смешиваются с ароматом юности и бьют в голову… Что ж ты творишь, Рыбкина!
Она смущена и взволнована, и от этого по спине мурашки бегут. Она собирается с духом, хочет сказать что-то такое, очень важное и очень личное…
– Егор… – голос немного дрожит. – Я тебе совсем не нравлюсь?
Блин…
– Наташ, ты чего… Как ты можешь не нравиться? Ты такая замечательная, такая добрая, такая красивая, такая нежная. Ты очень мне нравишься…
– Нет, – качает она головой. – Неправда. Тебе та девушка нравится, а не я.
Не понял…
– Какая девушка, Наташ? Бондаренко что ли?
Юля тоже симпатичная, да, но она уж совсем малышка.
– Нет, та рыжая, с которой я тебя видела…
Таня…
– Натусь, Таня просто хорошая знакомая и всё. Она же намного старше меня.
– Я слышала, некоторым девушкам нравятся юные и неопытные мальчики…
Где же ты такое слышала, милая? В журнале «Работница» такое не пишут.
– Нет, ты ошибаешься. Мы просто приятели и не виделись уже довольно давно. Да вот тогда, наверное, и был последний раз.
– Ты меня избегаешь, – грустно опускает она голову. – Ведь ты же не можешь не замечать, что я… Что ты… Что ты мне нравишься…
Замечаю, ага. Я только сейчас, кстати, замечаю, что она в новых колготках, в моём подарке. И да, ножки действительно, как конфетки. Вид обтянутых тёмным капроном острых коленок… В общем у меня внутри что-то сжимается. Не знаю, что там у меня имеется, но сжимается чувствительно. Прямо больно становится. Дожились…
– Наташенька, милая, ты мне тоже очень нравишься, правда. Знаешь, за последние два месяца, ты будто частью меня стала…
– Только за последние два?