Цефеиды. Андромеда - стр. 23
– Оно и так упало мне на голову, – тихо отзывается он.
К нему подходят, останавливаясь вплотную. Мингю не успевает никак среагировать прежде, чем у него отнимают бутылку. Он поднимает голову и смотрит на то, как девушка в несколько глотков допивает остатки соджу. Допивает и бросает бутылку в мусорку, которая стоит в двух метрах от. Попадает.
– Тебя уволят. – Он пытается сфокусировать взгляд, но тот расплывается, как капля бензина на мутной луже.
– Я всего лишь студентка магистратуры, которая проходит здесь практику, никто меня не уволит, – улыбается она ему. – А теперь иди домой и проспись.
Мингю почему-то уже не хочется уходить. Ему хочется лечь на эту больничную койку, застеленную свежим бельем. Слиться с ней. Перестать существовать. И не прислушиваться к чужим словам, потому что ему нет дела до своей жизни больше, какой бы ценной ее ни называли.
Его жизнь бесценна. Но не потому, что настолько важна и значима. Просто она – мусор.
Он долго лежит с закрытыми глазами, боясь лишний раз пошевелиться. Боль накатывает волнами, накрывает с головой и ехидно подмечает, что совсем скоро он захлебнется и просто помрет. Мингю открывает глаза и смотрит на входную дверь. Уже давно светло. Сколько страданий ему придется вынести еще, прежде чем он спустится на кухню и найдет там аспирин? И канистру с водой.
Он медленно садится и щурится, поворачиваясь к окну. Чонхо все еще спит, лежа к нему спиной. Мингю хочется засмеяться, но получается только какой-то хрип: если спит Чонхо, значит, все действительно плохо. Он максимально тихо слезает с кровати и, пару раз качнувшись, подходит к рюкзаку. Достает из него свой старый телефон и зарядку, садится на пол, опершись спиной о кровать. Ждет.
Как только телефон включается, Мингю мгновенно заходит в галерею. Находит ту папку с фотографиями, в которую не заходил с тех самых пор, когда в последний раз был в больнице, где бабушка провела свои последние месяцы. Открывает, листает. Находит нужную фотографию – одну-единственную. Выдыхает так громко, что Чонхо позади начинает ворочаться.
Фото сделано не им. Он – сидит позади койки, на которой лежит его бабушка. У нее усталое бледное лицо, но она все равно улыбается, крепко держа его за руку. Мингю смотрит в камеру с недовольным видом, но по фото заметно, что он не испытывает раздражения или злости, потому что уголки его губ приподняты.
Ближе всех к объективу девушка с длинными черными волосами. Она сидит по другую сторону койки, держит телефон в вытянутой руке и улыбается так широко, что глаз почти не видно. А Мингю кажется, что он все еще слышит ее смех.