Царская внучка - стр. 73

– Так пока я следила за рационом ее величества, все было замечательно, по воле Бога, – отрезала я. – А вам, герцог и герцогиня светлейшие, надлежит еще зорче, нежели мне, за сим следить. Особенно теперь, когда мы с супругом на Москву отъехать собираемся.

– Ах, принцесса, и на что вам Москва эта дикая? – заныла герцогиня.

– Не дичее вашей Митавы, сударыня! – повысила я голос. – Москва есть третий Рим, а четвертому – не бывать. Ваши предки по лесным хижинам сиживали, а Москва уже всех великолепием своим поражала. И довольно об этом. Да, герцог, скажи своему еврею, чтобы ко мне зашел хотя бы и сегодня. Нужен он мне.

– Ваше высочество! – взвыл герцог.

– Не бойся, в Москву его с собой не возьму, пусть пока тут побудет. Но человек он опытный и умелый, а печется токмо о вашем светлейшем благополучии, да себя при этом не забывает. Нам угодно сделать его суперинтендантом России, на пример известного господина Кольбера при французском короле. Указ о сем императрицею уже изготовлен и подписан.

– Да на что вам еврей, принцесса?

– Не мне, а государству. Пущай казну приведет в такой же порядок, в каком твои сундуки содержит и ежегодно прибылью нас радует. Справится – награжу, а проворуется – не помилую, на то мне от государыни неограниченная власть дана.

Больше возражений не последовало, а с Лейбой Либманом я переговорила в тот же вечер в присутствии моего супруга. Князь, правда, не пришел в восторг от моей затеи, но и перечить в открытую пока не решился. Новоиспеченный же суперинтендант то бледнел от страха, то краснел от предвкушения новых возможностей, но отказаться, разумеется, не посмел, только попросил позволения выписать себе двух толковых помощников. Я позволила – но только двоих и без семей. Только еврейских погромов мне не хватало!

Тётушка, наконец, поправилась и мы с супругом и большой свитой отбыли, наконец, в Первопрестольную. Княгиня Долгорукая со всем семейством безмолвно и кротко последовала за нами, равно как и княжна Кантемир. А вот Наталья Лопухина пала к моим ногам и попросила оставить ее с императрицей. На самом деле мы обе прекрасно понимали, с кем именно она не хочет разлучаться.

– Учти, Наталья, – пригрозила я напоследок, – ежели что без моего ведома совершишь тут, твой Левенвольде ненаглядный враз головы лишиться. Будешь докладывать мне обо всем еженедельно секретным шифром, а императрицу беречь, как мать родную…

Когда наш кортеж, наконец, тронулся по Московскому тракту, я откинулась на подушки кареты и прослезилась от облегчения и радости. Свобода!