Царская внучка - стр. 34
Полонез сменился чинным менуэтом, и к моей затаенной радости кузина не пожелала расстаться со своим «сахарным кавалерчиком», хотя тетушка уже кидала на нее гневные взоры. Я приняла приглашение герцога Бирона, а государыня-императрица хотела вернуться за стол – поближе к еде и выпивке. Но перед ней склонился мой жених:
– Матушка-императрица, удостойте великой милости…
Отказать тётушка не смогла, а может быть, не захотела. Танцевала-то она неплохо, несмотря на чрезмерную полноту, видно, учителя в свое время хорошие были, да и почти тридцать лет практики сказывались. Я же обучилась всем этим танцевальным премудростям осьмнадцатого века сравнительно недавно, а больше всего мне пригодилось то, что в прежней жизни я какое-то время училась в балетной школе. И сохранившиеся в сознании приемы были добросовестно внедрены в молодые мозги.
Но все равно я сосредоточилась, в основном, на собственной грациозности и изяществе, поэтому выпустила из вида остальные пары. К счастью, мой партнер танцевал не просто хорошо, а очень хорошо, и не отвлекал меня глупыми разговорами. Во-первых, потому, что вообще был не слишком большим любителем разных бесед, а во-вторых, прекрасно знал, что императрица не спускает с него глаз и потом потребует отчета за каждое произнесенное слово. Так что проще было молча танцевать.
После менуэта нас пригласили на удивительное зрелище. Из окон, выходящих на Неву, мы могли видеть на поверхности застывшей реки, на том ровном ледовом поле, которое образовалось между стрелкой Васильевского острова, Петропавловской крепостью и Зимним дворцом, тысячи зеленых и синих огней – там засиял волшебный искусственный сад.
В центре красными цветами переливалось имя ее императорского величества (а значит, и мое), а венчала все это многоцветная, искрящаяся и переливающаяся всеми цветами радуги корона. Как я потом узнала, задействовано было больше ста шестидесяти тысяч светильников. Помимо этого были богато иллюминированы крепости – Петропавловская и Адмиралтейская, а также здание Кунсткамеры, где временно располагалась Академию наук.
Гости издавали восхищенные возгласы, тётушка императрица сияла от удовольствия и осознания своего могущества – взяла и выкинула несколько сотен тысяч рубликов на «огненную потеху», а я мысленно прикидывала, сколько полезного можно было бы сделать за такие деньжища. Но тут раздался оглушительный треск и в пламени фейерверка возникли два имени, искусно сплетенные вместе: Анна и Владимир. Тут уж все присутствовавшие обратили взоры ко мне и моему жениху и зааплодировали, улыбаясь и кланяясь.