Царица Пальмиры - стр. 6
Лишь ночи в пустыне очень интересные. Она любила то время, когда небо темнело и покрывалось звездами. Некоторые из них были такие яркие и большие, что казалось, до них можно дотронуться. Отец научил ее читать звезды, и она знала, что, пока есть звезды на небе, она сможет найти обратный путь в Пальмиру даже из подземного царства Гадес.
– А, Зенобия! Так вот ты где!
Тамар протянула руку и вытащила девочку из-под кровати.
– Нет! – яростно сопротивлялась Зенобия. – Я не поеду! Я ненавижу эту пустыню! Ненавижу!
– Не будь глупенькой! – терпеливо отвечала ей Тамар. – Ведь ты – бедави, а пустыня – это наш дом. А теперь поедем, Зенобия! Ты же моя хорошая девочка! – И Тамар подняла ее на руки.
Но дерзкая девчонка вырвалась, и глаза засверкали недобрым огнем.
– Я бедави только наполовину, но даже эта моя половина не любит пустыню!
Тамар рассмеялась. Это правда, и в самом деле ей не в чем обвинять Зенобию. Она еще такая юная, и город манит ее к себе. Подошла Ирис, и Зенобия бросилась к своей прелестной матушке.
– Я не хочу ехать, мама! Почему мы не можем остаться здесь? Мы обе? Папа не будет возражать. Театральный сезон как раз начинается, и Юлия говорит, что этой зимой выступает прекрасная труппа танцоров и актеров из Рима.
– Наше место – рядом с твоим отцом, Зенобия!
Ирис никогда не повышала голос, но тон его не оставлял сомнений в безусловности повиновения. Она погладила темную головку своего ребенка. Какой красавицей становится эта крошка, и как сильно она, Ирис, любит ее!
– А нельзя ли мне остаться с Юлией? Ее мама согласна. Неужели так необходимо, чтобы я пасла коз! – сделала Зенобия последнюю отчаянную попытку.
– Да, Зенобия! – последовал твердый и спокойный ответ.
Однако едва заметная улыбка задрожала в уголках губ Ирис. «Бедная Зенобия», – подумала она. Теперь она знает, что чувствует ее дочь. Надо молчать, ведь сочувствие лишь подталкивает к бунту. Ирис тоже ненавидела пустыню, но за все эти годы она ни разу не призналась в этом вслух. Пустыня – часть жизни ее мужа, и, выйдя за него замуж, она приняла ее. Она протянула дочери руку.
– А теперь пойдем, моя дорогая! Пойдем без дальнейших препирательств. Караван уже успел далеко уйти, а ведь ты знаешь, как я не люблю скакать галопом на верблюде! Ты же не хочешь, чтобы меня стало тошнить от тряски. Ну, пойдем же!
– Да, мама. – Зенобия вздохнула, побежденная.
Они направились к двери, как вдруг услышали на лестнице за дверью спальни звуки чьих-то шагов. Тамар окаменела, почувствовав опасность. Потом, оттащив Зенобию от матери, толкнула девочку под кровать с ярко-красными атласными занавесями.