Царьградская пленница - стр. 26

Зоря слушал старика с горящими восторгом глазами.

Ювелир Андрокл, купивший Ольгу и Ондрея Малыгу, не был хорошим человеком.

Жадный, завистливый на чужое добро, он выше всего на свете ценил богатство и пробивался к нему любыми путями. Но Андрокл был рачительным хозяином, берег свое имущество, а рабы составляли не последнюю его часть.

Рабов у ювелира было до полутора десятков; некоторые из них обзавелись семьями.

Четверо, искусные мастера, работали в его эргастерии под присмотром сурового старика Феофила. Остальные рабы и рабыни занимались по хозяйству: кто в пекарне, кто в конюшне, кто по двору и дому. Их содержали в строгости, но хорошо одевали, сытно кормили, не изнуряли работой.

Андрокл был видным членом цеха[46] аргиропратов и даже питал честолюбивую надежду стать его выборным старейшиной. А для этого надо было поддерживать свою добрую славу. Андрокл не хотел, чтобы по городу разнеслась молва, что он экономит на содержании своих рабов. И Андрокл отказался от такой экономии, тем более что она была бы невелика.

Андрокл, как большинство его собратьев аргиропратов, занимался ростовщичеством.

Царьградские ростовщики были беспощадны. Они даже мертвых должников выкапывали из могил под предлогом взыскания долга. Можно ли придумать худшее надругательство над человеком!

С совиной физиономией, с полными бритыми щеками Андрокл был двуликим, как некогда римский бог Янус.[47] Своим домом он правил, как справедливый и добродушный хозяин, и наказывал челядь только за серьезные провинности. А в отдельной комнате своего эргастерия, где он вел деловые разговоры с клиентами, он становился другим человеком – несговорчивым, жестоким.

Немало приходило к Андроклу легкомысленных людей, особенно из тех, кто брал взаймы в счет будущего наследства. Расточители чужого богатства, не читая, подписывали векселя.

Из должников самую большую выгоду Андроклу приносил Евмений, настоятель церкви Влахернской богоматери,[48] находившейся в северной части города, у Золотого Рога.

Это место, значительное и доходное, досталось Евмению не за его заслуги, а потому, что за него похлопотал дядя – великий сакелларий[49] Гавриил.

Евмений любил устраивать богатые пиры, на которые собирал городскую знать. Очень много денег он проигрывал на скачках. Церковных доходов на такую разгульную жизнь не хватало, и приходилось занимать у ростовщика.

Ольга привыкала к своему новому положению. Ее хозяйка Доминика, стройная маленькая женщина, портила свое красивое лицо чрезмерным употреблением притираний: гречанка румянила щеки, белила лоб и подбородок, красила губы, брови, ресницы.