Бывший. Сжигая дотла - стр. 44

– Не многовато ли ты хочешь? – шиплю я, потому что это на самом деле слишком.

– Инга… – этот шепот… так он шептал прежде, чем войти в меня…

Легкое прикосновение к моим губам, совсем не такое, как прошлый поцелуй.

– Инга…

И еще одно. Кончик языка дразнит мои губы.

Отпустив мою руку, он обеими ладонями зарывается мне в волосы. Его зрачок почти полностью заволок радужку. Его глаза – глаза демона, бездонные, грешные, зовущие, вытягивающие из меня душу.

– Девочка моя…

Я зажмуриваюсь, чтобы не видеть, чтобы спастись, но делаю только хуже.

Память тела сильнее обиды.

Электрический разряд прошивает насквозь, заворачивая огненную спираль по позвоночнику, свободное падение и невесомость, лихорадка…

Задыхаюсь, голова кругом, все вокруг плавится, как на картинах Дали, размываясь и рассыпаясь прахом. Потому что мы все вокруг сжигаем дотла.

Я его не целую, нет… Я его пью, присваиваю, я ему жалуюсь, проклинаю…

Руки сами пробираются под футболку, царапают ребра и живот…

Раствориться, стать частью…

Клеточная интеграция, ментальный симбиоз. Сейчас мы неразделимы. Путами-цепями принайтованы друг к другу. Я упиваюсь властью, данной мне им над собой.

У меня интоксикация Демоном. Он должен гореть, сходить с ума. Мой.

Мой порочный. Мой дикий. Мой жестокий. Мой безбашенный.

Только с ним откровенно, горячо, страстно, без границ и контроля, по правде и на всю катушку.

Мой стон срывает стоп-кран у Горелова, и лавина обрушивается на меня. Жадные губы, наглый язык, алчные руки. Секс уже прямо сейчас, в этом отчаянном поцелуе. Я взлетаю и стою на цыпочках на краю.

– Малыш…

Его колено вклинивается между моих бедер, руки проскальзывают вниз и стискивают попку, впиваясь пальцами в плоть. Втягивая с шумом воздух, Демон яростно отвечает моим губам. Бешено клеймит. Наказывает.

Но победивших нет. Есть проигравшие. На этом поле мы беззащитны друг перед другом. Шах и мат.

– Инга… – почти мольба. – Инга… – почти угроза.

Щелчок замка задней двери, и я прихожу в себя. Не даю меня затянуть в салон, хотя меня люто колотит, голодное желание пожирает меня, выжигает изнутри.

– Нет…

Не слыша моего протеста, Горелов сжимает волосы в руках, покрывает жалящими поцелуями мое лицо, прижимается напряженным пахом.

– Нет!

Колочу по горячей влажной груди под футболкой, кусаю его за губу.

Вздрогнув, он смотрит безумными глазами, дышит тяжело.

Это болезнь. Бесполезно гангрену мазать зеленкой, ее надо ампутировать.

– Ты сам все разрушил, – с трудом выговариваю я.

– Я? Я разрушил? – взрывается Демон. – Ты вырвала у меня сердце! Это не я втоптал в грязь то, что у нас было…