Бывшие в Академии Тёмной Магии - стр. 15

Мужчина рывком хватает чертежи, перебирая их, и не находит.

— Проклятье! — чертыхается, вылетает из-за стола, быстро проходит к двери, раскрывая её, и выходит, направляясь в сторону левого крыла. Малышка решила поиграть в шпиона, что ж, он согласен и на это.

Открывает дверь, но она заперта изнутри.

— Открой, Джолин, — сначала просит он, но, не дождавшись ответа, взламывает дверь магией и толкает створку, так что деревянное полотно едва не слетает с петель. Он не хотел ее пугать, но в синих глаза вспыхивает испуг. И тут же исчезает.

Кьяртан медленно опускает взгляд на письмо в ее руках, которое она, конечно же, открыла и прочла.

— Зачем тебе это нужно? — задаёт он один простой вопрос, закрывая за собой дверь.

Хорошо, что была ночь и коридоры пусты, впрочем, в этой части находится только он. Это его личная территория, которую никто не пересечёт без его ведома.

Джолин приподнимает подбородок и с вызовом смотрит на мужчину. Даже бесстрашно, что дразнит только сильнее.

— Чтобы передать властям Золотого ордена.

— Глупая затея, тебе отсюда не выбраться, — мужчина делает шаг в ее сторону, и Джолин хорошо это замечает, настораживается.

— Это мы ещё посмотрим!

— Тебе лучше слушаться меня, — ещё несколько шагов, и он нависает над ней скалой.

— Никогда, — срывается с её губ дрожью, когда Кьяртан склоняется к ней, Джолин цепенеет, не решаясь шелохнуться. Воллебран склоняется ещё ближе, настолько, что чувствует тепло этих розовых пухлых губ. Надо отдать должное, Джолин стойко выдерживает это, несмотря на то, что она обессилена.

— Побереги себя, малышка, — шепчет он вкрадчиво, забирая из ее ослабевших пальцев секретный документ.

9. 9. Какого демона?

Она не двигается, и Кьяртан склоняется ниже, касаясь ее губ, настороженно сводит брови. Джолин не отталкивает, не взрывается яростью, не отшатывается. Опускает ресницы и смотрит на его губы. По телу Кьяртана пробегается горячая тяжёлая волна возбуждения, настолько сильного, что он теряет контроль. Обхватывает её лицо ладонями и впивается в её губы с жадностью, которой не ожидал от себя. Джолин позволяет себя целовать, её губы были сладкими, как спелая вишня, упругими и мягкими, невозможно упоительными. В голове поплыл туман, его пошатнуло, и он с ещё большей страстью завладел ими, рывком прижимая ее хрупкое тело к себе.

— Я скучал по тебе, — хрипло произносит он в ее губы, давая возможность ей вдохнуть, чувствовал, как билось ее дыхание, как в его венах пульсировала кровь, гуляя по телу пьянящей волной, наверное, он перегнул палку, когда его руки опустились ниже поясницы. Джолин будто очнулась, вздрогнула и, пошатнувшись, взмахнула рукой. Хлесткая пощёчина опаляет щеку, опаляет его сердце.