Бывшие. Это (не) твой сын - стр. 18
Я выбираю верное направление беседы, потому что девушка явно колеблется. По итогу, выбирает путь наименьшего сопротивления. В смысле, на этот раз не бежит. Или нет...
— Макс, ты ведь помнишь, где дедушкин кабинет? — обращается к мальчику, но смотрит при этом все равно исключительно на меня.
Словно боится пропустить момент, когда я перестану изображать из себя простодушного дурачка и вцеплюсь ей в горло.
Не сказать, что такое желание меня не посещает...
Прямо сейчас.
— Помню, — шмыгает тот носом, выглядывая из-за ее спины и с интересом рассматривая меня. — Но не пойду, — добавляет угрюмо. — Ты меня на каток не ведешь, я не пойду к дедушке, — выставляет ультиматумом.
Вот теперь девушка оборачивается к нему.
— Это что, шантаж? — переспрашивает, словно не веря, что правильно все расслышала.
— А ты обещания не держишь! — звучит встречным обвинением.
— Ну, знаешь! — явно обескуражена она поведением сына.
— Ребенок правильно говорит, Туманова, — поддакиваю, кивая, пользуясь моментом, шагая им навстречу.
— Вас забыла спросить, — ожидаемо огрызается девушка, а следом снова обращается к сыну: — Макс, я тебя прошу, просто сделай, как я сказала, потом, так и быть, будет тебе каток, — сдается под гнетом обстоятельств.
Этого времени мне вполне хватает, чтобы сократить разделяющее нас расстояние. И раз уж девчонка к диалогу со мной не особо расположена…
— Значит, тебя зовут Макс? — обращаюсь к мальчику, протягивая ему руку. — А я — Игнат.
И если сперва на мой порыв он закрывается от меня, прячась за мать, то после второго озвученного имени выглядывает обратно.
— Игнат? — повторяет. — Моего папу тоже зовут Игнат.
Туманова едва слышно ругается себе под нос, глядя на меня теперь с откровенной опаской. Делаю вид, будто не замечаю.
— Максим Игнатович, значит?
— Вообще-то Олегович, — поправляет он меня. — Но...
Но тут отмирает его мать.
— И на этом нам пора, — перебивает ребенка. — Всего доброго, Игнат Алексеевич, — бросает непосредственно мне, а затем снова сыну: — Ты же хотел на каток? Поехали!
Будь ее воля, теперь бы точно свалила. Если не в здание прокуратуры, так в такси. И мне стоит больших усилий оставить свои конечности при себе, а не вцепиться, если не в горло, так хотя бы в руку, банально запихнув обоих на заднее сиденье, чтобы увезти, куда удобно уже мне самому.
— Да. Верно, — сосредотачиваюсь непосредственно на девушке. — В машину садись, — добавляю пока еще в предложении.
— Нет, — выдыхает она, отступая к дверям.
— Что, с ночевкой тут останешься? — делаю вид, словно меня не бесит ее реакция, пряча эмоции раздражения за новой добродушной усмешкой. — Или как ты себе представляешь все то, что будет дальше? — вопросительно выгибаю бровь.