Бывшие. Цена ошибки - стр. 19
— Раздевайся, — звучит четкая команда.
— Что? Зачем еще? — инстинктивно складываю руки перед собой.
— Забыла, как дети делаются? Или хочешь, чтобы это сделал я?
— Не хочу.
— Вот и чудно, потому что иначе ты уйдешь отсюда полностью голой.
— Можешь угрожать сколько вздумается, но я действительно не понимаю, для чего мне раздеваться? Еще и перед посторонним мужчиной?
— Что ты затеяла, дикая кошечка? Забыла уговор и твое согласие? — снова надвигается, нависая огромной скалой.
— Ничего я не забыла! А вот тебе, видимо, стоит напомнить. Я согласилась родить сына, но это не значит, что зачатие должно произойти естественным путем.
— А каким еще? Мой материал должен распространяться по воздуху, ты вдохнешь — и вот уже с животом и наследником?
— Никогда не понимала твоих шуток, — выбираюсь из объятий, встаю напротив него. — Мы сделаем ЭКО. Я говорю об этом.
Его глаза сначала округлились, потом сузились, а в конце он наполнил спальню своим смехом.
— Ты еще мне говоришь, что у меня с шутками плохо.
— Дамир, я серьезно! Был уговор на беременность, как именно она случится, мы не обговаривали.
Веселье на лице мужчины моментально стирается. Он рассматривает меня так, словно я психически неуравновешенная. Может, оно и так, но это единственное, что мне пришло на ум. Тем более процесс сдачи анализов долгий, и у меня будет шанс если не сбежать, то что-то придумать.
— Уверена, что потянешь эту игру?
— Это не игра. И мы никто друг другу. Я только выполню роль суррогатной матери.
— Хорошо. Будь готова завтра к семи, — отрывисто чеканит бывший. — И не говори потом, что я не предупреждал об игре.
— Никакой игры не будет. У нас ее просто не может быть. Мы бывшие, которых ничего не связывает.
Выхожу из спальни и тихо захожу в комнату, где моя дочка сладко спит.
— Нас ничего не связывает, кроме этого ангелочка, — шепчу, едва шевеля губами, прижимаясь к маленькому тельцу.
Яркое солнце слепит глаза. Не помню, когда именно заснула.
На цыпочках поднимаюсь с кровати, чтобы не разбудить малютку.
В ванной нахожу чистые и аккуратно сложенные полотенца. Открываю новую зубную щетку. Надо отдать должное, у Дамира всегда гостеприимно.
Закончив утреннюю процедуру, покидаю ванную комнату, но застываю в дверном проеме.
Дамир стоит напротив кровати и рассматривает Диану. Его взгляд касается шелковистых черных волос дочери, таких же, как у него, длинных ресниц и овала лица.
Боюсь пошевелиться, сделать вдох. Одна часть меня сейчас желает, чтобы он признал ребенка. Возможно, накричал на меня за то, что отняла у него четыре года ее жизни.