Бывшие. Боль и любовь - стр. 20
Я знаю для чего всё это делается и какие намеки на самом деле преследуются – чтобы меня поиметь.
– Ты, черт возьми, должна за мной ухаживать! Ты же моя сиделка!
– Я твой лечащий врач, а не служанка!
Вырвалось.
Я оговорилась. Наверно на эмоциях, заигралась.
Никакой я не врач… А всего лишь простая медсестра, мечтающая стать врачом.
О боже…
Я сказала ему на «ты».
Но уже было поздно. Это произошло в пылу эмоций. Подлец меня таки довёл.
До ужаса боюсь, но непонятно как у меня даже получается сохранить твёрдый тон в голосе.
Сгребаю в охапку все воздушные шарики и выбрасываю в окно. Они вихрем взметаются в небеса, исчезая за горизонтом.
Молодец. Так держать! Нужно обязательно показать самодуру твёрдость характера, иначе сядет на шею.
– Я вернусь вечером для осмотра и контрольного обхода, чтобы этого всего здесь не было.
Спиной к нему поворачиваюсь, цокаю каблучками к выходу, а он мне вдогонку:
– Прекрасно! Жду в девять. И не забудь надеть под халатик прозрачное бельё! А лучше вообще без него.
Глава 5
День сегодня выдался самым, что ни на есть изматывающим.
Бесконечный поток пациентов, нехватка времени, раздражающие выкрутасы от Вяземского, и, вишенка на торте, голова под конец рабочего дня разболелась.
Но к нему возвращаться приходиться. Слава богу, сегодня без дежурства. Хоть в чём-то повезло.
– Ну что, ты без трусиков?
Приветствует он меня нахальной ухмылкой, развалившись на кровати. Закинул руки за голову, ноги широко развёл и слушает музыку через аирподс.
Со шлепком бросаю на тумбочку папку с историями болезни, поворачиваю на Вяземского голову, колко язвлю:
– У меня нет сил, нет настроения, нет ни капли желания вступать с вами в перепалки… Я сегодня за весь день только один раз поела. Я устала и хочу домой, можете хотя бы сегодня меня не трогать и просто помолчать?
– Конечно могу, – Вяземский вскочил на ноги, вырос передо мной в полный рост. – После того, как я сниму с тебя халатик…
Шаг. Он – как ураган.
Неуправляемый, резкий, безбашенный.
Грубо вцепился в подол халата. Дернул.
Раздался треск. Я взвизгнула!
– Я не могу больше терпеть! Что ты со мной делаешь, Варя?! Почему ты так на меня влияешь? Хватит играть на моих нервах, я больше не могу себя контролировать! Хватит меня возбуждать! Хватит ходить передо мной в этом проклятом халате и динамить меня! Я, блять, не железный! Я. ТЕБЯ. ХОЧУ!
Хватает меня, я отбиваюсь. Вяземский валит меня на подоконник и вгрызается в мою шею поцелуями-укусами. Рвёт и дальше халат, забираясь рукой под юбку, и уже двигается к трусикам.
– Раздвинь ножки… Раздвинь, красивая… Боже, какая ты охуенная, как сладко пахнешь… – целует, нюхает, трогает везде. Как психопат. Маньяк. Животное какое-то дикое. – Цветами сладкими, невинностью… У меня никогда ещё таких не было… Я ещё никого так не хотел, как тебя…