Бьюик полный шлюх. Новеллы - стр. 11
– У тебя есть твое решение. Я его уважаю. Успокойся…
Его спокойствие тоже когда-нибудь вернется, вместе с забвением. Но время мало что значит, если не считать лекарством от сердечной боли более сильную боль от одиночества и отчаяния.
Они остановились напротив его подъезда, где в пустой квартире не было никого, кто мог бы заметить его возвращение или отстутствие. Приходы и уходы. "Благослови, Господи, все наши приходы и уходы, все возвращения и все прощания", – думал он.
Кто-то записал на листе: "Он опять остался один". Это была правда.
– Успокойся, Таня… Просто скажи, зачемты мне позвонила снова? Чтобы сказать еще раз, что все кончено? Или ты ждешь, что я что-нибудь скажу тебе?
– Я ничего не жду от тебя. И я к тебе не вернусь!
Даже сейчас она не могла удержаться от манипуляций.
– Я и не зову тебя. Потому что это бессмысленно. Ты ко мне не вернешься, я знаю.
– Да!
– Я это знаю давно.
– Я не хочу повторения того, что было! Мне этого не надо!
– Повторения не будет. Все кончилось…
– Отпусти меня!
Как последняя попытка набросить липкую сеть паучихи.
– Я тебя отпускаю, – сказал он, выходя из машины и захлопывая дверцу.
Слова ничего незначат. Слова не значат ничего. В пластмассовом бардачке ее французской "машинки" лежал тяжелый нож из нержавеющей стали. Нож ей теперь нужен, ведь он ушел, и забрал с собой ангела-хранителя.
2009-2017
Голос мёртвой певички
– Я – не такая! Я не из этих… Я тебе не дешевая блядь!
Она распаляется на глазах, хорошея все больше и больше, а он чувствует себя старым и никчемным. "Сполоборота", – приходит ему в голову:
– Да знаю, знаю я, любимая, успокойся.
Но ее уже не остановить. Святая Жанна увидела замок ненавистного короля-предателя и во что бы то ни стало доберется до его рыхлого и дряблого тельца.
– Ты привык иметь дело со шлюхами, думаешь, что и со мной можно так обращаться! – бросает она обвинение с напускным спокойствием Вышинского на политических процессах.
– Нет, что ты, ты – особенная, не как все… – говорит он примиряюще и в то же мгновение понимает, какую ошибку он допустил. Непоправимую. Роковую.
– Что ты хочешь сказать? Что я гоблин?
"Так, перешли к издевкам", – обреченно думает он. И говорит с напускным энтузиазмом, зная, что его ответ, в общем-то абсолютно искренний и правдивый, только раззадорит ее:
– Ты красивая!
– Я тебе не нравлюсь? – в ход идет тяжелая артиллерия.
– Ты мне очень нравишься… – он еле удерживается, чтобы не прижать ладони к сердцу в фальшивом театральном жесте.
– И поэтому ты пришел ко мне без цветов… Даже шоколадку не принес. К своим любовницам наверное с шампанским приходишь, а ко мне можно только себя в подарок принести, да? – она была в том состоянии, когда он не мог понять уже, издевается она, прикалывается или действительно возмущена его гипотетической несправедливостью. Поэтому он однажды решил принимать все три варианта вместе.