Быки для гекатомбы - стр. 6
Если римский март был идеальным месяцем для наступления, то русский март – идеальный месяц для отражения такового. Перенесите столицу в Сибирь и ждите, пока гусеницы вражеской бронетехники не увязнут в столетних наслоениях глины, грунта и еще черт знает чего, пока вражеские солдаты не обменяют патроны на вяленое мясо и, чтобы хоть как-то себя прокормить, пойдут работать на ближайший лесоповал, потому что колонны с провиантом встали еще в самом начале пути и никакие вопли командиров, бороздящих Атлантику на уютных авианосцах, не способны сдвинуть их с места. И все! Ни тебе стратегического наступления, ни стратегического отступления – только лес, болота, трясины и лишь редким вечером в глухой чаще ревет чудом доживший до весны медведь-шатун.
В общем, март, Москва, картина маслом – «Грачи прилетели». Снег сходил на удивление быстро, и пока кровожадный Марс упивался гекатомбой на Донбассе, меня тянуло писать стишки, читать поэтов серебряного века и откладывать дела, в принципе, неотложные. Я выпал из жизни и смотрел на все происходящее будто со стороны. На фоне уже привычной истерики в медиа слышались голоса неофициальных, то есть по большей части диванных, аналитиков.
– Этот март несет надежду. Да, март – месяц надежды! У нас есть все основания предполагать, что мы увидим прекращение огня в Новороссии. Однозначно, перемирие – это конструктивный шаг на пути к решению вопроса… – соседи включили телевизор на полную громкость, и я услышал высокий голос эксперта, доносившийся из-за тонкой стены.
Он растягивал слова, «а́кал» и производил впечатление человека весьма недалекого.
– Послушайте! Хватит молоть чепуху! Какой конструктивный шаг?! Какое перемирие?! Киев отводит танки от границ лишь затем, чтобы собраться с силами и ударить в сердце свободных республик! Сколько смертей! Вам мало? Вам мало! Предатель! – высокий голос другого мужчины становился все громче и громче, почти срываясь на крик.
– Иван Сергеевич, сядьте на свое место, – затараторил ведущий. – Иван Сергеевич!…
Но Остапа понесло. Начался ни к чему не обязывающий обмен обвинениями. Судя по крикам, Иван Сергеевич был уже в центре зала. Его микрофон отключили, но «быть настойчивым» – кредо нашего героя, он продолжал надрываться и без микрофона.
– Слово военному аналитику, Рубкину Илье Петровичу, – ведущий говорил все быстрее, а тирада Ивана Сергеевича скатилась до невнятного бормотания. – Что вы думаете по этой теме?
– Отвод войск означает одно: поражение! Запад и его потрошители сломали зубы… – его дальнейшие слова было сложно разобрать из-за оглушительных аплодисментов, переходивших в овации.