Буровая - стр. 43
С нами он поздоровался сварливым тоном, гостям явно рад не был, но перечить властной жене не посмел, и исчез с глаз следом за детьми.
Полинка выдала нам с Машкой по паре тапочек. Едва взглянув на них, я заявила что останусь босиком – благо и пол, и дорожки выглядели безупречно чистыми, в отличие от протёртых тапок, в которых неизвестно чьи ноги потели.
Следом за хозяйкой мы прошли на кухню, где оказалось даже уютно, несмотря на убитую мебель и знававшую лучшие времена технику. Ночная чернота окон скрадывалась яркими занавесками, идеальная чистота компенсировала недостаток свежего ремонта, а всякие приятные мелочи, вроде пёстрых прихваток, коллекции магнитов на холодильнике, и весёлых детских рисунков в самодельных рамках, создавали такую домашнюю атмосферу, что я прониклась к Полинке искренним уважением, ведь несмотря на вечную занятость работой, она умудрялась быть хорошей хозяйкой и наверняка заботливой матерью.
Мы с Машкой сели за накрытый клеёнчатой скатертью стол, а Полинка торжественно извлекла из шкафчика пузатую бутылку вина, припасённого, видимо, для особого случая, и объявила, что сейчас мы будем готовить ужин. Против этого никто ничего не имел, и скоро на плите уже ворчала жарящаяся картошка, резался на скорую руку простенький салат из тепличных овощей, закипал электрочайник.
А когда наконец мы разложили еду по тарелкам и открыли вино, Машка, от недавней угрюмости которой не осталось и следа, игриво заметила:
– Главное не уклюкаться теперь, а то завтра не встанем.
– С бутылки на троих не уклюкаемся, – успокоила её Полинка, – А за добавкой не пойдём, а то не ровен час опять твоего Карася встретим. Небось до сих пор у ларька трётся, мелочь стреляет.
– Ларёк же вроде до одиннадцати работает? – заметила я, покосившись на кухонные часы, выполненные в виде разделочной доски.
– Наивняк! – вздохнула Машка, – недаром же Европу называют страной непуганых идиотов. После одиннадцати ларёк окна закрывает, только и всего. А то, что нужно, всё равно можно купить, только уже через дверь.
Я хотела было спросить, куда в этом городе смотрит полиция, но подумала что, такой вопрос прозвучит не менее наивно, и промолчала.
Мы разлили вино по бокалам, выпили за встречу, приступили к ужину. Простенькая еда оказалась на удивление вкусной и какое-то время над столом висела тишина, лишь вилки звякали о тарелки да трещало у нас за ушами.
А утолив первый голод и опустошив ещё один бокал вина, я повернулась к Машке и таки осмелилась повторно задать вопрос, на который ранее не получила ответ.