Бунтарь. За вольную волю! - стр. 24
Обе стороны несли потери, каждая яростно дралась, обе жаждали победы. От неё зависело многое. Не за царя дрались войска Шуйского, за веру христианскую, привычный уклад жизни, за семьи. У мятежников мотивация другая – земли крестьянам, возможность быстро разбогатеть на грабежах. И всё пока эфемерное, в обещаниях. Болотников грамоту от царевича Дмитрия показывал, но самого Дмитрия никто в войске не видел. А для селянина важно увидеть лично, руками пощупать, у крестьян психология такая.
Московские воеводы опытнее, где слабину видят, бросают подмогу, маневрируют полками удачно и своевременно. Болотников и его воеводы уступали москвичам, да ещё выучка и дисциплина в войске бунтовщиков хромали. Постепенно москвичи теснить стали, что на флангах, что в центре. Войско Болотникова сопротивлялось, но вынуждено было пятиться, отходить, а потом и вовсе побежало. Это была первая победа Шуйского. «Многих воров побили, и живых многих поймали», – писали после боя в летописях.
Михаил, хоть и не стратег был и даже без военного образования, ситуацию оценил. Москвичи давят на всех участках, холопы побежали. Но стрельцы войска мятежников ещё держались. Бежать, бросая оружие, для Михаила было бы унизительно. Всё же в войске он воин, пушкарь, мужик, в конце концов.
– Грузите пушки и огневой припас на сани, – распорядился он.
Приказ был выполнен с быстротою. Одна пушка была заряжена дробом, её уложили на последние сани прямо на лафете. Остальные пушки после выстрелов не заряжали, уже некогда было. Обоз тронулся. К пушкарям подлетел на коне один из помощников Болотникова.
– К Серпухову отходим! Пушки сберегай!
И умчался. Да и без напоминаний Михаил пушки бы не бросил. Не успели версту проехать, как сзади разбойничий посвист, топот копыт. Михаил замыкал свой обоз, поскольку опасность могла настичь сзади. Он справедливо полагал, что командир должен быть там, где опасно, своими глазами видеть ситуацию. Догоняли обоз всадники из конницы Шуйского. Один из верховых на пике имел чёрный флажок как опознавательный знак. Отряд невелик, в полсотни сабель, но пушкарям обороняться особенно нечем. Михаил увидел только один выход.
– Стой! – приказал он возничему.
А тот ушам не верит. Как остановиться, когда сзади догоняют?
– Лошадь держи под уздцы! – приказал он ездовому.
Пушка заряжена, одно плохо – жаровни потушены, запальные трубы холодные. Так пистолеты за поясом есть. Два холопа по приказу Михаила, немного сдвинули сани, фактически наводя пушку по горизонту. Михаил к запальному отверстию пушки пороха подсыпал, поднёс пистолет, взвёл курок и нажал спуск. От искр кремневого замка пистолета воспламенился порох на стволе пушки, у затравочного отверстия. Выстрел! Сани густым чёрным дымом окутались. От отдачи сани вперёд швырнуло, Михаила задело, он упал. Сани оглоблями лошадь вперёд толкнули. Не ожидавшая подвоха лошадь на колени рухнула, билась в постромках. Михаил голову повернул. Как там преследователи? Повезло, что в пушке не ядро было, а дроб. Разлёт свинцовых картечин широк, да и точность прицеливания не так важна, как при стрельбе ядром.